Предлагаю вниманию читателей русский перевод статьи выдающегося египетского поэта и журналиста.

Ashraf Aboul-Yazid

Утопия и антиутопия литературных фестивалей



На протяжении многих столетий мировые культуры проводят литературные фестивали в различных формах. Если в наше время мы называем их фестивалями, конференциями или форумами, то прежде подобные собрания творческой элиты назывались по-разному, но в целом все они демонстрировали некое сходство с содержанием современных нам форм.
В доисламскую эпоху Аравийский полуостров в историческом аспекте развития арабской культуры являлся родиной изысканного искусства арабского языка, чья поэзия, глубоко связана с ценностными понятиями храбрости, благородства, красноречия, а иногда и чувствительности. Более 15 веков назад поэты Аравийского полуострова сопровождали торговцев на базарную площадь перед Каабой в Мекке. Поразительно, но первой в мире антологией поэзии являлась сама Кааба, на которую поэты по древней традиции вешали рукописи своих стихов!
Существовали семь чудес поэтического искусства (или десять, по другой версии), называемых Муаллакат, или приостановленные стихи. До сих пор прародителями великой арабской поэзии считаются те древние поэты: Антара ибн Шаддад, Аль-Ханса, Имру аль-Кайс, Самаваль ибн Адия и Зухайр бин Аби Сулма, ибо их стихи полны чудесных историй о приключениях, великих достижениях и беспримерной храбрости.

Более века назад арабская культура была представлена новой формой культурных и литературных собраний - салонами. Мужчины и женщины в арабских странах, в основном в Египте, имели свои салоны, где в определенных местах выступали звёзды литературы и искусства. Такими местами могли стать дом, сад, лодка, кафе или клуб. Поклонники популярных поэтов и просто любители высокого искусства время от времени собирались там, но не для того, чтобы участвовать в обсуждениях, а для того, чтобы получить удовольствие, наблюдая за популярными творческими личностями и слушая их речи. Самыми известными именами, связанными с такими салонами, были Май Зиада, Аббас Махмуд Аль Аккад и Нагиб Махфуз.
Необходимость создания панарабского собрания возникла после расцвета культурной журналистики. Такие журналы, как «Аль-Хилал» в Каире, вдохновляли поэтов и писателей на объединение не только на печатных страницах, но и в жизни. Сформировалась волна литературных конференций, организованных на самом высоком уровне под патронажем губернаторов, королей и президентов.
За последние четыре десятилетия фестивали поэзии стали повсеместным культурным явлением, организуемым официальными и неофициальными властями. Министерства культуры вдохновляют литературные клубы, университеты и медиа-организации на проведение таких фестивалей.
Сравнительно недавний рост количества поэтических фестивалей в основном произошёл из онлайн-культуры. Два года назад, если бы мы упомянули фразу «онлайн-культура», она была бы ограничена всеми видами деятельности, перенесенными из реальной жизни для трансляции через любую интернет-платформу. В этом году одна и та же фраза о сетевой культуре может легко означать как реальные действия культуры, так и полностью существующие в онлайн.
Мне известны два примера подобных практик, которые использовались на земном шаре в течение множества лет в Индии и Египте. В обоих случаях приглашались деятелей культуры из самых отдаленных уголков мира, дабы продемонстрировать культуру перед живой публикой.

После распространения Covid-19 и изоляции, вынудившей прекратить культурные мероприятия, у организаторов обоих мероприятий оставалось всего два варианта: либо отменить свои ежегодные мега-проекты, либо найти им альтернативу. Второе решение было успешно апробировано и придало египетскому обществу и индийскому движению ту жизненную энергию, которая позволила им успешно продолжить свою выдающуюся миссию.
Использование веб-конференций в качестве обобщающего термина охватывает различные типы онлайн-встреч и совместных услуг, включая веб-семинары и веб-встречи. Это стало возможным благодаря интернет-технологиям, которые могут обеспечивать прямую связь в режиме реального времени от одного отправителя ко многим получателям. Он предлагает потоки данных текстовых сообщений, голосового и видео-чата для их одновременного совместного использования в географически удаленных местах.
В 1870-х годах учеными были созданы первые концепции видеоконференцсвязи как части расширения аудиоустройств. Все началось с видеотелефона в конце 1920-х годов компанией AT&T Bell Labs и Джоном Логи Бэрдом. Первая компания экспериментировала с видеотелефонами в 1927 году.
Эксперименты по видеоконференцсвязи впервые начались в конце 1930-х годов в Германии со статическими изображениями. Мега распространение видеоконференцсвязи получили со времён компьютерной революции 1980-х годов.
Первая коммерческая веб-камера, представленная на рынке в августе 1994 года, называлась QuickCam и была совместима с Mac. Версия для ПК была выпущена в следующем году. В 2010 году журнал Time назвал QuickCam одним из лучших компьютерных изобретений всех времен.
Одна из самых популярных платформ для видеоконференцсвязи - Skype. Несмотря на профессиональные ограничения, Skype популярен, потому что это бесплатный кроссплатформенный сервис. Сервис видеочата впервые появился на рынке в 2003 году, и через несколько лет был приобретен компанией eBay. В 2009 году он был продан инвесторам, а затем, в 2011 году, приобретен компанией Microsoft.
Видео-встречи через Facebook, Instagram, YouTube, Google, Zoom и многие другие платформы, как бесплатные, так и платные, позволяли действовать виртуально так же, как если бы они действовали в реальности на местах. Недавно подобным образом JAK (Ассоциация журналистов Кореи) смогла пригласить 90 журналистов из 50 стран с разными часовыми поясами для участия во Всемирной конференции журналистов 2020 года.
В Индии фестиваль поэзии Критья, основанный в 2005 году, преследовал определенные цели: продвигать эстетический опыт через поэзию и смежные формы искусства, обеспечивать общий форум для любителей поэзии со всего мира, чтобы они могли собраться вместе, продемонстрировать свой талант и обменяться мнениями, чтобы позволить свободное самовыражение через поэзию и смежные искусства независимо от касты, цвета кожи вероисповедания или страны происхождения, дабы поощрять новые таланты без ущерба для качества, дабы повысить осведомленность о прошлых мастерах с должной данью, а также установить и укрепить братство мира и взаимопонимания посредством поэзии.
В первый раз из-за пределов Индии участвовало 13 поэтов, с годами все больше поэтов стали приглашаться не только для чтения стихов в литературных кругах, поэты начали посещать больницы, тюрьмы, школы и религиозные места, чтобы читать свои стихи всем присутствующим.
В эпоху пандемии Рати Саксена, поэтесса-основательница Критьи, сумела пригласить на фестиваль 150 поэтов, способных участвовать, добавив к ним немалое число местных поэтов. Трудные времена доказали, что люди могут использовать технологии для продвижения своей миссии. Записанные видео и ток-шоу в прямом эфире можно было наблюдать на канале Крити на YouTube а так же и на страницах Facebook, открытых для всех, с возможностью с возможностью их копирования.
В Египте онлайн-перевод многим казался более сложным, поскольку симпозиум был посвящен искусству живописи, поэтому седьмому международному симпозиуму Буруллуса по росписи стен и лодок (который был запущен 1 октября 2020 года в течение 2 недель с участием более 65 египетских художников и художников из другие 20 стран), чтобы выйти в Интернет, пришлось прибегать к помощи технологий.
В предыдущие годы форум рисовал на стенах города Буруллус в провинции Кафр-эль-Шейх и рисовал на лодках; которые позже будут выставлены в Каире на продажу для финансирования форума. В этом году для отслеживания мероприятий с участием художников в Египте и за рубежом было введено онлайн-приложение.
В Высший организационный комитет форума входят художник Абдель Вахаб Абдель Мохсен, президент Форума; художник Иман Эззат. Также в число членов комитета входят Рами Шехаб и Ислам Абдул Вахаб. Доктор Абдель Мохсен основал Международный форум искусств в Буруллусе 7 лет назад в качестве связующего звена между искусством, художниками и горожанами в повседневных контактах в крошечном городке и скромной деревне. Форум также дал художникам возможность попрактиковаться. жить и работать в зеленой среде. Картины художников вышли из рамочных ограничений, чтобы действовать как уличное искусство, устанавливая необходимое общение с людьми.
Выбор лодок - это символ рыбалки, который полностью связан с обычными рыбаками Буруллуса, озера, соединяющегося со Средиземным морем.
Живые сцены и короткометражные фильмы о деятельности художников могли бы иметь огромный успех, как ярко украшенные лодки из Индии, Италии, Туниса и др. Единственный недостаток - то, что они не могут поехать для шоу в Каир: поскольку даже Интернет имеет свои специфические трудности!
Если бы организаторы сумели создать свою собственную Утопию из реальности Антиутопии, вероятно, могли бы проявиться иные темные места. Нам с вами повезло собраться сегодня лицом к лицу, но в настоящее время это невозможно для сотен и тысяч людей, которые прежде путешествовали и встречались. Спонсоры мероприятий менее заинтересованы в поддержке онлайн-мероприятий, чем офлайн.
Мы ездили не только читать наши стихи, но и общались, обсуждали, посещали вдохновляющие места, встречались с людьми, а не только с элитой. В настоящее время такая практика невозможна. Путешествие было экономической миссией, ради которой нужно было сэкономить деньги в мире, который стучится в каждую дверь нашей жизни.

Меня похоронят в Овсянке,
В лесу, над  сибирской рекой,
Где камни на каждой полянке
И всюду небесный покой,
Где звонкие птицы в июле,
Где иней в седом январе,
И сосны стоят в карауле,
И ветер поёт на горе -
Весёлый в осенней короне,
Весенний в кипучей листве...
В Овсянке меня похоронят,
Помянут в Баку и в Москве.

Наша жизнь - счастливая случайность
На пороге инобытия,
Каждый день её необычайность
На себе испытываю я.

Оставляя ощущенье чуда,
Растворяясь в прошлом навсегда,
Вот она явилась ниоткуда
И уже исчезла в никуда.

И опять сияет на пороге,
И манит картиной со стены.
А на ней: холмы, единороги
И луна – с обратной стороны…

Речь – бесспорно, универсальное, но не единственное средство для отображения действительности, а также мыслей и чувств. К другим источникам, помогающим людям осмыслить и ощутить окружающую реальность, относятся, например, язык музыки, язык жестов (особенно подходящий для глухонемых), язык танцев, язык живописи, скульптуры, архитектуры, язык фотографии, фигурного катания, балета, оперы и так далее. Перечислять можно ещё долго. Язык звуков (в том числе, азбука Морзе, волчий вой, собачий лай, рёв медведя, шум ветра, шум моря, плеск реки, шум дождя и так далее). Следствием использования всех этих языков является рождение поэзии жизни.
Предлагаю обратить внимание на выразительность человеческих взглядов. Это целая Вселенная, возможности которой не используются в поэзии! Или используются, но не осознанно и не регулярно. Любовная поэзия на языке взглядов – потрясающее явление, трогательное до глубины души. Смелость гражданской позиции, выраженная взглядами (призывными, оскорбительными, презрительными и прочее) невозможно наказать! Выразительным взглядом можно показать своё отношение, не рискуя попасть за решётку, потому что нет такой статьи – сажать в тюрьму или штрафовать за взгляд. Взгляды обладают эротичностью: откровенные бесстыжие взгляды могут раздеть донага кого угодно. Кстати, случается, что слова говорят об одном, а взгляд – о совершенно противоположном…
Предлагаю новый осознанный способ создания поэзии – с помощью взглядов. Не претендую на новизну, поскольку всё новое, как правило, это всего лишь хорошо забытое старое.

Развеяв дребезги тумана,
К Байкалу с ледяных вершин
Текут ветра Хамар-Дабана:
Култук, шелонник, баргузин.
И вот унылый и напевный
Уже один, как царь горы,
Стремится хиус многодневный
К просторам устья Ангары,
Чтоб там, приникнув к Енисею,
Исчезнуть где-нибудь весной
Где плещут крыльями халеи,
Кружа, как ирий неземной…
Так, вспыхнув хлопьями, как замять,
Небесная сырая кить,
Опять мою встряхнула память
Из бездны вытянув за нить
Обломки детские игрушек,
Автобус, сжатый в кулаке,
Пески колючие ракушек
И слёзы моря вдалеке,
Не важно из какого сора…
Мне дорог ваш священный дар:
Хамсин, шарав, самум и бора,
Сарма, хазри и гилавар…

Цепью чёрной выстроена стража:
Начеку дубинки и щиты.
Трепещи, смутьян! Не вздумай даже
Шевельнуться или вскрикнуть ты!
Вьётся ветер в снежной круговерти,
Изнутри выстуживая Русь!
Ни его, ни Путина, ни смерти,
Ни вот этой стражи - не боюсь!

Наша жизнь состоит из случайностей, которые невозможно предугадать. Например, откуда было мне знать, что мой собеседник, Виктор Левченко, лежащий на соседней правой от меня койке в нашей шестиместной больничной палате, через 15 минут умрёт? А он так и сделал: говорил со мной, говорил, потом замолчал и умер. Это третий труп в моей палате номер 7 за последние несколько новогодних дней. Кроме того, ещё за двоими пришли ночью и молча увели их с вещами в ковидный корпус. Похоже, и сегодня ночью тоже кого-то уведут: ещё один товарищ резко затемпературил, захрипел и начал задыхаться. У нас хирургическое отделение, не ковидное. Как я сюда попал? Обстоятельства так сложились. Цепь обстоятельств: вынь любое звено - и всё могло бы сложиться иначе...
Вот уже 12 лет у меня сахарный диабет. Осенью этого года он дал осложнение на ноги: начали опухать стопы. Несмотря ни на что, в условиях ограничений по ковиду я старался каждый день выходить на прогулку. Гулял возле дома. Автобусом пользовался редко: в октябре два раза и один раз в ноябре. И потому не знал о том, что с первого ноября появилось дополнительное требование властей: в маске теперь нужно было находиться не только внутри автобуса, но и на остановке. Как известно, десятого ноября при посредничестве России завершилась война между двумя государствами Закавказья. А через 12 дней, 22-го числа, мне понадобилось расписаться в бухгалтерских документах, для чего пришлось сесть в автобус и доехать до центра города. На это ушло минут 30. Оставалось дойти до остановки и уехать домой. Однако, перед самой посадкой в автобус я был задержан полицейским за то, что не надел маску на остановке и не имел при себе паспорта. Когда я показал свою именную социальную транспортную карту с ФИО и фотографией решимость полицейского задержать меня явно окрепла. На двоих других стариков без масок на остановке сержант уже никак не отреагировал. Я стал его приоритетом. В тот момент я, разумеется, понятия не имел о том, что задерживает меня волею случая (а случай - "бог-изобретатель" по словам Пушкина!) представитель национальности, только что проигравшей закавказскую войну! Задержать и наказать за что-нибудь именно меня для него, вероятно, стало идеей-премиум. Я говорил ему о том, что у меня больные опухшие ноги, что мнe нельзя их долго держать в тесной обуви. Бесполезно. Вместо часа с небольшим я провел в таком состоянии больше пяти часов. Естественно, моя болезнь от этого резко усугубилась. После того случая я уже был не в состоянии выходить из дома. Кончилось (надеюсь, что кончилось) тем, что меня увезли в хирургическое отделение больницы скорой помощи и ампутировали средний палец и часть плюсневой кости моей правой ноги.
Я не стану ни судиться с тем полицейским, ни мстить ему. Парню всего двадцать с небольшим... А мой утраченный палец... Если это было так уж принципиально для составителя протокола: пусть считается пострадавшим за взятие Шуши. Мне для Родины пальца не жалко.

Взаимосвязанность: "Потому что между нами нет ничего, кроме неба"...
Рецензия на поэзию и прозу Эльдара Ахадова
К сожалению, изучая восточную литературу, я достаточно поздно осознал, что число поэтов Азербайджана не ограничивается одним Ильясом Низами Гянджеви, родившимся и жившим в Гяндже, или поэтами Сельджукской империи или персидской составляющей азербайджанской поэзии, что на самом деле их значительно больше. Впрочем, и этому я в большей степени обязан изучению боснийских переводов суфийских текстов и суфийского наследия.
Помимо того, к сожалению, до сих пор у меня не было возможности прочитать стихи хотя бы одного азербайджанского поэта на албанском языке, или книгу, связанную с Азербайджаном и/или его археологией, его историческим, культурным или духовным наследием.
И вот впервые я взволнованно читаю стихи азербайджанского поэта, который пишет на русском языке и который рождает в моей душе восторг свежего света, гасящий мое незнание значительной части глобальной географии, богатой историей, культурой, искусством… Возможно, это та самая Взаимосвязанность явлений мира, о которой известно лишь Провидению.
У меня с Эльдаром Ахадовым существует определённая возрастная дистанция, но мы с ним разделяем общий источник Первородной Творческой Души, который побудил меня очутиться в его поэзии и творчестве и найти в них множество соответствий и взаимосвязей, понимая и чувствуя через них, что на самом деле всё так и должно быть... чистота эмоций, мастерство и искусство, красноречиво говорящие об оригинальности творческого взгляда, простирающегося далеко за пределы очевидного…
Детские воспоминания о снеге и сибирские сказки открывают читателю новое окно восприятия и понимания реализации обстоятельств жизни, искренней детской радости ребенка первому снегопаду и другим подобным моментам, всему тому, что оказывает гораздо большее влияние на постижение гораздо менее известных аспектов жизни, работы, истории, в целом всего того, о чём прежде мы знали лишь через русскую литературу коммунистического периода, переведённую и распространённую в бывшей Югославии, в которой я жил до её распада.
Вот и в духовно зрелом стихотворении "Надежда" Эльдара Ахадова вдумчивый читатель способен получить возможность самореализации и достичь определённости в поисках Храма и Света Надежды, указывающей всем нам верное направление.
НАДЕЖДА
Не ищи свой Храм ни на земле, ни на небе.
Твой Храм в тебе.
Не всякий знает о своём Храме.
Не всякий, кто знает о Нём, видит Его свет.
Не все, кто видят Его свет, попадут в Храм.
Но у каждого есть надежда.

Далее в лаконичной, но ёмкой прозе поэта читаем:
СЕРДЦЕБИЕНИЕ
... Я лежу на Земле, чувствуя ее силу за моей спиной. Ложись как я и начни писать стихи... И ты услышишь, как мое сердце бьется с другой стороны Земли. Мы пишем стихи и смотрим на одно небо. Потому что между нами нет ничего, кроме неба...

В "Родине" есть глубокая эмоция тоски поэта, живущего далеко от места рождения. Это стихотворение пробуждает в душе читателя огромное количество образов, фигур речи, стиля и эмоций, наделяя имя Ахадова правом на своё особое место в современной мировой поэзии:
РОДИНА
Там, где лёгкие птицы поют изумрудные песни,
Где летящее небо звенит с минаретных высот,
И сияет луна, возносясь в опрокинутой бездне,
И мелькает с утра пестрокрылый красавец удод…
Там, в ладонях хребтов, кувыркается горное эхо,
A над берегом моря резвится листва на ветру,
Там не спят от любви, плачут только от счастья и смеха,
Там, куда я вернусь и уже никогда не умру…

Поэзия при переводе на наш язык ничем не отличается от Улыбки, понятной всем; такова поэзия Эльдара Ахадова с её взволнованным сердцебиением, разумная и возвышающая всех, кому не чуждо ничто человеческое, где Метафизическое встречается с обыденностью и многозначительностью в самом широком понимании этих слов.
Фонд культурного образования и наследия имел честь сначала опубликовать презентацию Эльдара Ахадова, а затем пригласить его самого на шестой Международный фестиваль поэзии, состоявшийся в 2020 году в городе Раховец, Косово.

Фахредин Шеху,
профессор, доктор наук, поэт,
специалист по востоковедению
и сакральной эстетике,
Приштинский университет, Косово

Interconnectedness- “Because there’s really nothing but heaven between us…”

Until my late studies of Eastern literature regrettably late I have come to realize that there are more poets from the Azerbaijan than Ilyas Nizami Ganjavi, from Ganja then Seljuk Empire now Azerbaijan, but who was from Persian origin. And it is all thanks to Bosnian translations of my Sufi formation and heritage.
Apart from that we could hardly read any Azerbaijani poet or any book we have in Albanian language related to Azerbaijan and / or its cultural legacy, archeology, spiritual heritage and so on.
It is a first time for me to read so ardently an Azerbaijani poet who writes in Russian and who give so much delight with new light that extinguish my ignorance of that part of the global Geography rich in history, culture, art and history etc. it is perhaps a Synchronicity or Providence who knows.
There is an age distance with Eldar Akhadov but we share the same source of the Primordial Creative Soul that triggered me to land in his verse and Art and find so much correspondences thus realizing what it really is and how it all should be…the purity of emotion, craft and art that speaks originality far beyond the obvious we everyday encounter.
Childhood memories and reminiscences of snowing and Siberian tales opens a new window of perception to the reader, happen to realize the life, childhood, and child’s joy upon snowing and gives far more input to extremely less known aspects of life, work, history and all what former great Federation of USSR we knew only via Russian literature from the communist period that has been translated and transmitted in former Yugoslavia I lived until its disintegration.
And in “Hope”, we read a tremendous amount of self-realization and spiritual maturity telling to people where to look for the Temple and Light which lies with all of us.
HOPE
Do not seek your Temple either on earth or in heaven.
Your temple is in you.
Not everyone knows about their Temple.
Not every person who knows sees His light.
Not everyone who sees the light will reach the Temple.
But everyone has hope.


We read in his short prose
HEARTBEAT
…I lie on Earth feeling her power behind my back. Lie down like me and start writing poetry... And you will hear my heart beating from the other side of the Earth. We write poems and look at one sky. Because there’s really nothing but heaven between us…

There’s a deep emotion of longing in “Homeland”, for the poet who lives a far from the birthplace. This poem gives away too much images, figures, style and emotion, making Akhadov a highlighted name in a contemporary World Poetry,
Homeland
Where the weightless birds sing emerald songs,
Where the flying sky is ringing from minaret heights,
And the moon shines, ascending in a capsized abyss,
And a variegated handsome hoopoe flashes in the morning...
There, in the palms of the ridges, a mountain echo turns over,
A above the seashore foliage frolics on wind,
There people do not sleep only from love,
there people cry only with happiness and laughter,
Where I'm going back and I'm never gonna die...

The poetry if translated into our language is no different than a Smile, understandable to everyone; such is the poetry of Eldar Akhadov, heart- warming, heart- soothing, intelligent and uplifting where nothing human is alien, where Metaphysical meets the Profane and Omni-significant in a broad vision and expression.
Fund for Cultural Education and Heritage had ha a pleasure to both first publish the presentation of Eldar Akhadov and secondly bring him virtually to the International Poetry Festival, the sixth edition 2020, in Rahovec, Kosovo.

Fahredin Shehu
Academic, Professor,
Prishtina, Kosovo

Всё, что случается - к добру.
Всегда и всюду помни это.
И под дождём, и на ветру -
Жизнь - праздник солнечного света!
Неймётся горю меж людьми,
Как ночи без еды и крова,
Но жизнь - мелодия любви,
И ею отзовётся снова,
И вспыхнет пламенем костра,
И одарит краюхой хлеба...
Пронзают звёзды бездну неба,
Как душу искорки добра.

Нам всё время кажется, что сейчас – не обязательно, что можно сделать завтра, послезавтра, на следующей неделе, через месяц, не в этом году, а в следующем, не в следующем, а через пару лет… и так далее. Ну, вы поняли: чтобы насмерть убить какое-то дело, его надо постоянно откладывать. Откладывать можно всё - вплоть до того дня, когда откладывать уже некуда, не для кого… да и некому. Главный ресурс человеческой жизни – её время. Не деньги. Не связи. Не что-то ещё, а время жизни, которое невозможно вернуть себе никакими деньгами, связями, приказами или бомбёжками. Вообще ничем… Поэтому я должен сделать то, что делаю сейчас, в данный момент: рассказать вам о невероятной женщине по имени Надя… О русской аргентинке Наде Коваль.
Чем больше узнаёшь человека, тем сложнее писать о нём. Но есть вещи, которые нужно делать сейчас и здесь, для которых никаких «потом» не существует и не может быть. Об этой удивительной сказочно богатой духовно, наделённой великим трудолюбием и талантом писательства русской женщине, нужно писать и писать, говорить и говорить, настолько многогранна и глубока её личность и необычна судьба.
Всё то время, которое я листал её страницы в интернете, читал её статьи, книги и стихи, меня не покидало ощущение звучащей музыки – глубокой и широкой оркестровой симфонической музыки, наплывающей могучими волнами из ниоткуда, которое не здесь.
Её мужем был друг моей юности Игорь Кузнецов, покинувший с семьёй Россию в девяностые годы в поисках лучшей жизни, и добравшийся до далёкой Аргентины вместе с молодой женой и двумя дочками. Я потерял следы Игоря давно и вряд ли нашел его, если бы меня не нашла Надежда. Она писала и размещала написанное на Прозе-ру, как делали когда-то очень многие. Игорь рассказывал ей обо мне, и, когда она увидела мою фамилию, то догадалась о том, что супруг имел в виду этого человека. Так мы познакомились. Сначала заочно, а потом я прилетел вместе со своей семьёй в Буэнос Айрес. И вот все мы встретились….
Поскольку познакомились мы и встретились с Надей и её семьёй тогда, когда за плечами у каждого из нас уже был огромный период жизни, то и повествование о судьбе героини моего рассказа следует начинать с детства и юности, которые прошли у неё в Советском Союзе. А рассказать об этом лучше всего может кто? Она сама. Поэтому предоставляю слово самой Надежде Коваль: «Родилась я на Алтае, солнечным морозным полднем 31 января, поэтому, как полагают астрологи, вполне могу считать себя человеком счастливым. По их мнению, появиться на свет под знаком Водолея означает влиться в ряды многочисленных гениев и стать широко известной личностью со славой и богатством. А быть женщиной, рожденной под этим знаком, и подавно удача невероятная. Женщина-Водолей обаятельна и красива, независима и активна, умеющая вносить в любое занятие изящество и блеск. Я искренне признательна астрологам, но все же склонна считать, что всем лучшим, что у меня есть, обязана не могущественному Урану, а моим родителям.
Хочу рассказать чуть больше о моем месте рождения. Если просто сказать, что родилась на Алтае, значит оставить читателя один на один посреди географических дебрей. Итак, на свет я появилась в городе Лениногорске, в Казахской ССР. Город с таким же названием был и есть до сих пор в Республике Татарстан. И это совсем не удивительно. В Советском Союзе имя «вождя мирового пролетариата», помимо населенных пунктов, носили улицы, метрополитен, дома культуры, колхозы, совхозы, учебные заведения, заводы, библиотеки, площади, парки и т.д. Но после того как СССР распался, о лидере большевиков как-то позабыли, и началась так называемая «деленинизация». Портреты сняли со стен, памятники, как символы дискредитировавшей себя идеологии, демонтировали, а все, что носило имя вождя, переименовали. Так нашему Лениногорску вернули его изначальное имя – Риддер.
Расположен Риддер у подножия Алтайских гор – горного массива, проходящего по территории России, Китая, Монголии и Казахстана. История города берет свое начало в 1786 году, когда Филипп Риддер, прибывший на Алтай из Санкт-Петербурга, открыл в этих местах богатейшие месторождения полиметаллических руд. Позже около прииска появился горняцкий поселок, в котором, согласно переписи населения 1859 года, проживало три с половиной тысячи человек. Через двести с небольшим лет, на момент моего рождения, горняцкий поселок превратился в город с семью десятками тысяч населения.
Папа назвал меня Надей, полагая, что я стану его Надеждой. Возможно, что в чем-то его ожидания оправдались. Думаю, в том, что моим основным занятием стало писательство. Сам он в течение большого количества лет пишет дневник и очень любит читать. О том, как я была в яслях – ничего не помню. А вот в детском саду научилась читать по крупным буквам популярной в те времена газеты «Правда». Во время музыкальных занятий любила танцевать под «Польку» Рахманинова. Но панически боялась игры со стульями. Их расставляли в круг на один меньше чем число участников, и надо было успеть занять свободный в тот момент, когда переставала звучать музыка. Очень не хотелось оставаться в проигравших.
Школу я посещала с похвальным постоянством и ответственностью. До пятого класса училась отлично, в надежде, что поеду во Всесоюзный пионерский лагерь «Артек», но туда в основном отправляли детей работников Горкома партии и крупных начальников. Распрощавшись с детской мечтою, продолжала быть отличницей, но делала это уже по привычке. В старших классах была выбрана секретарем комсомольской организации нашей школы. Благодаря присутствию на бесконечных комсомольских мероприятиях и форумах поняла, что не выношу политических массовок, хождения строем и пропаганды.
Когда наступила пора выпускных экзаменов, нам нужно было сдать следующие предметы: алгебра (контрольная) и геометрия (устно), сочинение (письменно), литература, физика, химия, история и иностранный язык. В памяти осталось, как мы писали сочинение. Из предложенных трех тем, нужно было выбрать одну. Время написания – четыре часа. Я выбрала тему о Рахметове, главном герое романа Н. Чернышевского «Что делать?». Мы писали, а наши мамы в столовой готовили нам еду для перекуса. При этом то одна, то другая заглядывала в двери классной комнаты, чтобы продемонстрировать детям свою поддержку. Моя мама махала мне рукой с явным выражением недовольства на лице. Ей не понравилось, что я выбрала такую «сложную» тему. Она считала, что было бы проще написать сочинение на тему «Мое представление о счастье». Но выбор был уже сделан – я писала об «особенном человеке», революционере Рахметове, «верующим в неизбежную победу социализма». Как это ни странно, размышлять по поводу романа Чернышевского мне было легче, чем писать о счастье. Как говорится, на что голова настроена, туда и мысли льются. Но сказать, что в тот момент я была откровенна, тоже не могу. Скорее всего, это было проявлением конформизма, вполне объяснимого для секретаря комсомольской организации. Напряжение и нервозность на экзамене были вознаграждены прекрасными минутами возвращения домой по умытой нежным майским дождем улице. По завершении всех экзаменов нам выставили итоговые оценки за 10-летний период обучения в школе. В моем аттестате зрелости были одни пятерки, и мне вручили золотую медаль «За отличные успехи и примерное поведение».
Учебу в общеобразовательной школе я совмещала с занятиями в школе музыкальной. Там зародилась моя огромная любовь к музыке, которая продолжается до сих пор. В шестилетнем возрасте мне подарили игрушечное пианино с восемью клавишами, на котором я одним пальцем выстукивала известную детскую песенку «Мишка с куклой бойко топают». В доме у нас имелся и настоящий инструмент – баян, который отец с благоговением вынимал из большого черного футляра всякий раз, когда к нам приходили гости. Он научился играть самостоятельно, но получалось у него вполне профессионально.
Я с раннего детства мечтала стать музыкантом. Но моя мама была категорически против этого. Ей казалось, что жизнь артиста абсолютно беспорядочна, в ней нет ничего, кроме бесконечных гастролей и репетиций. А так как я окончила школу с золотой медалью, мне сам бог велел поступать в институт и делать себе «нормальную» карьеру. Ну, например, инженера. Мамины доводы оказались сильнее моих мечтаний, и я поехала в Москву, где поступила в Институт инженеров железнодорожного транспорта, на факультет «Мосты и тоннели». Почему я выбрала именно этот факультет? Да потому что мне понравилось его романтическое название!
В институте я училась хорошо, потому что по-другому я не умела. Поступать иначе мне не позволяла моя совесть. Чтобы компенсировать отсутствие увлеченности в специальности, я решила параллельно заниматься тем, к чему лежала моя душа – то есть к писательству и музыке. Писала статьи для студенческой газеты, окончила курсы рабочих корреспондентов и стала членом Московского союза журналистов. В это же время я поступила в самый известный хор нашей страны – Московский хор молодежи и студентов под управлением прославленного хорового дирижера Бориса Тевлина. С этим хором я пела на сцене Большого зала Московской консерватории, зала им. П. И. Чайковского, посетила с концертами множество городов Советского Союза.
После окончания института меня направили инженером на Муромский завод ж/б конструкций. Проработала там два года, а потом мне пришлось уволиться. Случилось это так. Вскоре после Нового 1985 года директор завода вызвал меня к себе в кабинет. Взгляд его светлых глаз был тусклым и невыразительным.
– Присаживайтесь, Надя, – сказал он, оставаясь сидеть за столом для заседаний. – Я вчера получил письмо из Горкома партии, в котором сообщается, что ты поешь в церковном хоре. Но ведь ты и сама знаешь, что комсомольцы не могут быть верующими и ходить в церковь. Мне рекомендуют уволить тебя с завода. Что ты на это скажешь?
Я слушала директора и чувствовала, как горячие волны растекаются по всему моему телу.
– Что я могу сказать? Ходила в церковь, потому что мне нравится русская духовная музыка.
– Понимаешь, – продолжал директор, – мне так надоела эта бюрократия, и у меня так болит печень, что хочется плюнуть на эту писанину! Поэтому будет лучше, если ты сама напишешь заявление об увольнении по собственному желанию.
Выйдя из кабинета директора, я встретилась с секретарем заводской комсомольской организации.
– Ну, что? Выгнали тебя? – с наскока затараторила она. – Слушай, ну вот никак не могу себе представить, как это ты стоишь и поешь «Господи, помилуй! Господи, помилуй!». Просто умереть со смеху можно!
– Да уж, действительно смешно, – согласилась я и пошла к выходу, не желая продолжать разговор.
После Мурома я вернулась в родной город, где поступила на работу на Лениногорский полиметаллический комбинат в качестве старшего экономиста финансового отдела.
С распадом Советского Союза в моей жизни начались большие перемены. Впрочем, как и у многих других моих соотечественников. Русские из бывших союзных республик захотели вернуться на свою «историческую родину», то есть в Россию. В 1994 году моя семья переехала на Урал, в небольшой поселок под названием Бобровский, что в сорока километрах от Екатеринбурга. С распростертыми объятиями нас там никто не ждал – нужно было самим обустраиваться на незнакомом месте, искать жилье, искать работу и т. д. Топили в доме печь, чтобы не замерзнуть. На печи готовили еду. Воду носили ведрами с колонки – централизованного водоснабжения не было. На огороде растили картофель, морковь, огурцы, помидоры. Иногда приходилось и хлеб самим печь, когда предприятие задерживало выплату зарплаты и денег для покупки продуктов не было. Одним словом, проблемы и неустроенность не позволяли душе привыкнуть к новому месту. Поэтому через четыре года, в 1998 году, мы решили переехать на постоянное место жительство в Аргентину».
Они прожили в Буэнос-Айресе двадцать лет. В другом полушарии, где не только времена года наоборот, другой язык, другая культура и традиции, но даже вода, текущая из крана в раковину, закручивается в противоположную сторону – не по часовой стрелке, а против! Они в совершенстве овладели языками – испанским (а Надя и английским), нашли работу, вырастили двух дочерей. Они многому научились впервые. «Много было и трудного, и интересного, и хорошего» - вспоминает Надя. К сожалению, пагубная привычка Игоря, поломавшая немало человеческих судеб по всей планете, повлияла и на их с Надей брак. После 24 лет совместной жизни они расстались…
Когда моя семья (моя супруга Любовь Владимировна, сыновья Роман и Тимур, и дочери Мария и Руслана, ну, и, разумеется, я) со всеми нашими чемоданами и сумками прибыла в международный аэропорт Эсейса имени министра Пистарини города Буэнос Айрес, нас там встречала Надя. Несмотря на то, что они с Игорем давно уже жили раздельно, к нам они оба проявили внимание и такт в такой степени, что порой казалось, (если как бы не знать реальной ситуации), что они по-прежнему вместе. Благодарен им за это, молодцы. Мы познакомились с дочерью Нади и Игоря - Катей и её мужем Кевином. Молодожёны, они в тот год отмечали свою свадьбу на острове Кюрасао в Карибском море. Очень красивое место. Во время совместных экскурсий по Буэнос-Айресу наши дети, как мне кажется, успели даже подружиться между собой. Позднее в новой книге, посвящённой путешествиям в далёкие края, в статьи «Русская словесность в Южной Америке» (май 2017) я вспоминал о Наде и о том времени так:
Верю, что и ныне русская душа вносит свой вклад в латиноамериканскую литературу. Так, мне, например, посчастливилось познакомиться и подружиться с эмигрировавшей почти два десятилетия назад в Аргентину Надеждой Коваль. Русская писательница и журналистка, ставшая со временем и испаноязычной, Надя Коваль живёт в Буэнос-Айресе с 1998 года. Работает Надя журналистом в Буэнос-Айресе. Ею написано более 100 статей о классической музыке для журналов о культуре и искусстве. Она - автор таких удивительных рассказов, как «Тайны театра Колон», «Пуччини. На трамвае по Буэнос-Айресу», «Игорь Стравинский в Аргентине», «Санкт-Петербург» Чечилии Бартоли», «Самосуд», «Презумпция невиновности», «Не плачь по мне, Аргентина!» и множества других. Её перу принадлежат чудесные книги - «Последний филантроп» (на русском языке) и «Sergei Prokofiev» (на испанском). О второй из них очень тепло отозвалась всемирно известная пианистка Марта Аргерих: «He recibido con alegr?a un ejemplar de la biograf?a de Sergei Prokofiev escrita por Nadia Koval. Encuentro sumamente interesante el hecho de que est? escrita por una compatriota suya que reside en Argentina. Martha Argerich» («С радостью приняла экземпляр биографии Сергея Прокофьева, написанной Надей Коваль. Для меня особенно важно то, что она написана его соотечественницей, проживающей в Аргентине. Марта Аргерих»).
Помимо того, что она талантлива, как писатель и журналист, и что её испаноязычное творчество имеет своих читателей, Надя – ещё и надёжный друг, и душевный человек. Без поддержки её семьи и её личного участия в моём знакомстве с Латинской Америкой мне было бы значительно трудней. О театре Колон она может рассказывать бесконечно, причём, с доскональным знанием. О современной культурной жизни страны Гарделя и Борхеса она, как мне кажется, знает всё или почти всё.
На прощанье 30 марта 2016 года мы сфотографировались в центре Буэнос-Айреса. Эту фотографию я храню дома и гляжу на неё время от времени, вспоминая своё латиноамериканское путешествие. Слева направо – Игорь Кузнецов, Надежда Коваль и Эльдар Ахадов. Место съёмки - авенида (улица) имени 9 июля рядом с перекрёстком - улицей Тьенте Хенераль Хуан Доминго Перон…
В год 200-летия Майской революции (2010) Надя Коваль участвовала в конкурсе «Рассказы иммигрантов» и заняла в нём второе место. Это событие способствовало воодушевлению и творческой концентрации Нади, как литератора. Она закончила аспирантуру на факультете Критики Национального университета искусств в Буэнос-Айресе. В течение десяти лет Коваль успешно сотрудничала с аргентинским журналом по культуре «QUID», газетой «Rusia Hoy», а также с российскими электронными издательствами «OperaNews» и «Belcanto-ru». Помимо примерно 100 статей о классической музыке она брала интервью у таких выдающихся музыкантов современности, как композитор Родион Щедрин, пианистка Марта Аргерих, уругвайский композитор и дирижер Хосе Серебрьер, скрипачи Максим Венгеров и Элизабет Батиашвили, аргентинская виолончелистка Соль Габетта и многие другие. Надя Коваль – успешный писатель. Ею написаны книги на испанском языке «Sergey Prokofiev» и «Maestros de la m?sica», на английском – «Great musicians and their amusing stories». Вот какой отзыв я оставил на странице её книги в интернете в дни выхода в свет «Maestros de la m?sica»:
“Эта книга написана удивительно добрым человеком и высокообразованной интеллигентной женщиной, прекрасно разбирающейся в мире музыки. Уверен, что весь испаноязычный мир любителей классической музыки будет благодарен Наде Коваль за этот изумительный кропотливый труд на благо великой Музыки. С почтением и низким поклоном, Эльдар Ахадов”.
Насколько тонко она чувствует музыку можно судить по некоторым записям Нади на её страничке в интернете, например, вот по этой: «В прошедшее воскресенье на Plaza Vaticano около Театра Колон собралось более 4-х тысяч человек, чтобы послушать и посмотреть живую трансляцию оперы "Травиата". Это мероприятие было организовано по случаю празднования 160-летия со дня открытия первого Театра Колон.
Я смотрела эту трансляцию дома, по телевизору. А через два дня видела спектакль непосредственно из партера. (Постановка Franco Zeffirelli, дирижёр Evilino Pid?, исполнители главных ролей Ermonela Jaho, Saimir Pirgu и Fabian Veloz.) И хотя музыкальная критика в прессе была умеренной, меня спектакль захватил, заставил сопереживать. Я вновь насладилась гениальной музыкой Верди. Заметила за собой, что в этот раз я не за голосами следила, а просто погрузилась в действие. И это, наверное, потому, что певцы прекрасно исполняли свои роли, буквально проживали их.
Признаюсь, что немного волновалась за Pirgu, у которого накануне я брала интервью для журнала QUID. Он произвёл на меня впечатление серьёзного, думающего и ответственного музыканта. Поэтому мне очень хотелось, чтобы он и аргентинской публике понравился по достоинству».
На русском языке у Коваль вышла новелла «Последний филантроп» и автобиографическая книга о жизни в Советском Союзе «Мое время. От оттепели до распада». Сейчас она работает над книгой «Русская музыкальная культура ХХ века». Её чудесные художественно прочувствованные и прокомментированные фотографии из творческих поездок в Италию, Францию, Англию, Нидерланды, Португалию, Грузию, Армению и Казахстан, об океанском путешествии на корабле из Буэнос-Айреса в Чили меж берегов Америки и Антарктиды, на мой взгляд, сами по себе являются произведениями искусства. Наверняка, её влияние сказалось на решении её дочери стать художницей: Катя замечательно рисует.
Завершить свою работу о нашей выдающейся русской латиноамериканке Наде Коваль мне бы хотелось короткой поэтической зарисовкой Нади, потому что она ещё и поэт, и переводчик поэзии: именно ей принадлежит перевод огромного стихотворения выдающегося уругвайского поэта Эдуардо Эспины «Предметы без послесловия», опубликованный в восьмом номере всероссийского журнала «ЛиФФт», вышедшего в свет в Москве в октябре 2020.
Московское утро
За этим окном –
ностальгическая повседневность:
наполнена миска кошачья,
струя бьёт из эмалированного чайника.
Фен урчит в ванной,
заглушая шестиразовое пикание радио.
Намыты финики с курагою,
жасминовый чай в чашке.
У зеркала в прихожей –
сложенный вчетверо
новый платок
для Литургии в Коломенском...