Что такое комфорт по-бразильски? Это когда снаружи вокруг тебя душно и жарко, как в бане, а внутри – и не душно, и совсем нежарко. Именно поэтому в воздушном лайнере, уносившем нас из аэропорта Сантос Дюмон, располагающемся на острове посреди океана, в аэропорт Афонсу Пена города Куритиба было совсем не жарко. К моменту высадки в Куритибе мы даже немного продрогли. Зато с комфортом. В гигантском здании куритибского аэропорта тоже был комфорт, поэтому согреться удалось не сразу.
Впрочем, и снаружи погода начинала хмуриться тучами. Дул ветер. Куритиба расположена на горном плато с высотами 860—1020 метров над уровнем моря. От океанского побережья плато отделяет горная гряда Serra do Mar. Город Куритиба претендует на звание самого экологичного города планеты. И всё - благодаря целенаправленной политике мэра города. Даже в аэропорту обыкновенные контейнеры для мусора выглядят не совсем обыкновенно. Мы даже сфотографировали один из них на память. Для каждого вида мусора в баке устроена отдельная ячейка. Издали мусорный бачок смотрится как у нас витрина для мороженого.
Ещё хотелось бы отметить, что в отличие от наших российских аэропортов в бразильских, в том числе и в Куритибе, можно фотографировать и самолеты, и взлётную полосу сколько угодно. И никакой строгий товарищ не потребует от вас немедленно прекратить съёмку. Ему это и в голову не придёт. Более того: его и нет там вообще. А окна аэропорта огромны, как стрекозиные глаза вблизи.
Из Куритибы мы вскоре должны были вылететь в Фос-ду-Игуасу. По этой причине сам город нам увидеть так и не довелось. Хотя именно в нём живет папа Андреасы, симпатичной смуглянки, привечавшей нашу семью на вилле Иоланда в Фос-ду-Игуасу. Кстати, именно в Куритибе 27 июня 2014 года наша сборная по футболу, руководимая самым высокооплачиваемым в мире тренером Фабио Капелло, так и не смогла победить африканскую сборную из Алжира и с оглушительным треском вылетела с чемпионата мира. Всем истинным футбольным болельщикам России безусловно памятен тот позорный матч.
Находится Куритиба в 90 километрах от Атлантического океана и является административным центром штата Парана. В черте города протекают четыре небольших реки, на которых сооружены искусственные озёра, служащие зонами отдыха и источниками воды.Название города переводится с языка местных индейцев как «сосновое место», так как в окрестностях распространена так называемая «паранская сосна». В 1668 году семнадцать колонистов под руководством Габриэля Лары основали поселение Носа Сеньора да Луз ду Пиньяис, которому 29 марта 1693 года был присвоен официальный статус, что и считается формальной датой основания города. В 1842 году селение приобрело городской статус с названием Куритиба, а в 1853 году город стал столицей новообразованного штата. Экономика города быстро развивалась, опираясь на скотоводство, заготовку древесины, добычу полезных ископаемых и выращивание матэ. В 1880—1885 годах была сооружена железная дорога Куритиба — Паранагуа, обеспечившая растущей городской промышленности выход к морю. Благодаря бурному экономическому развитию во второй половине XIX века, Куритиба была одним из мест расселения европейских иммигрантов, главным образом русских немцев, итальянцев, поляков и украинцев. Следы этих иммигрантских волн до сих пор хорошо видны в лицах, традициях, кухне и архитектуре города.

Есть в магазинах Рио-де-Жанейро изобилие того, что невозможно увидеть в таком количестве и при таком разнообразии нигде в мире. Это драгоценные и полудрагоценные камни. Мне повезло побывать в одном из таких магазинов компании Moreno. Находится он в самом центре района Копакабана: на улице Rua Xavier da Silveira дом 23.
Опытные геммологи (специалисты по драгоценным камням) Исаак и Чарли (Charles Kessous, так было написано в его визитке) показали мне столько камней и рассказали о их свойствах столько интересного, что у меня едва не пошла кругом голова…
Бразилия - один из самых богатых в мире источников драгоценных камней. Здесь добывают изумруды, аквамарины, императорские топазы - список можно продолжать до бесконечности. Особое место среди этого изобилия занимает турмалин Параиба (Paraiba) - совершенно уникальный камень, который в Бразилии можно найти только в крошечном регионе страны одноименного названия - Параиба. Он имеет насыщенный бирюзовый цвет — часто образно именуемый «цветом воды в бассейне», «электрическим», неоновым. Из всех стран Латинской Америки такой красивый камень как аметист чаще всего можно встретить в Бразилии. Здесь и друзы самой разнообразной формы, и жеоды аметиста и отдельные кристаллы. Бразильские аметисты отличаются своим цветом, помимо чисто фиолетового цвета здесь они изредка имеют изумительный пурпурный оттенок. Именно в Бразилии неоднократно находили очень редкие по размерам камни-самоцветы. Так, например, именно здесь был найден самый большой в мире топаз весом 298 кг, который сейчас выставлен в нью-йоркском музее. О красоте бразильских изумрудов и исключительном качестве бриллиантов – я уже и не говорю. Об этом знает весь мир!
Меня поразили и красота, и разнообразие натуральных камней магазина Морено. Особенно восхитили - необработанные образцы природных минералов и композиции из птиц, изваянных из полудрагоценных камней и самих камней, на которых они расположились по замыслу ювелиров, скульпторов и камнерезов. Восхитительные попугаи, колибри, совы из оникса, флюорита, агата , яшмы всех пород и расцветок на кристаллах и жеодах аметиста, горного хрусталя, цитрина… Просто фантастика! Баснословно красивы жеоды аметиста, горного хрусталя, пирита и агата. Жеода - геологическое образование, замкнутая полость в осадочных (преимущественно в известковых) или некоторых вулканических породах, частично или почти целиком заполненная скрытокристаллическим или явнокристаллическим минеральным веществом. В жеодах минеральное вещество откладывается послойно от стенок к центру, а в случае ритмичности процессов поступления минерального вещества образуются концентрические зональные слои (например, в агатах). Поверхность внутренней полости жеоды может быть образована кристаллами, как в случае с аметистами, например. А бразильские агаты? Бразильские агаты – это нечто. Кто не видел бразильских агатов, тот вообще не видел что такое настоящий агат!
Ну, как было уйти без сувенира из такого волшебного места? Никак. Пришлось кое-что приобрести – на память… Не жалею.

Рио-де-Жанейро, наверное, для всех, кто о нем слышал, ассоциируется с бразильским карнавалом. Быть в Рио – значит быть на карнавале. Однако, карнавал в Рио закончился в феврале, а мы были в нём в марте. Жена смотрела на меня такими глазами, что невозможно было притвориться непонимающим: у человека рушится мечта всей жизни! Надо человека срочно спасать. Карнавала не может не быть! Он должен где-нибудь существовать! Желательно неподалёку.
Есть в Рио-де-Жанейро такое место. Называется оно – самбодром, там не занимаются самбо, там танцуют зажигательную самбу. А ещё есть замечательные самбо-шоу. Вот туда-то и вознамерились попасть моя супруга и дочка Маша. И попали. Но прежде мы пережили почти целое приключение.
Народ в Бразилии очень душевный, жизнерадостный, всегда готовы помочь если что. Это правда. Поясню на своем опыте. Когда мы собирались улетать в Куритибу, необходимо было заказать два такси (нас ведь шесть человек, в одном мы не умещались). И я попросил помочь сделать заказ юношу Марсело, про которого я уже упоминал в связи со «Студией Флавия». Заказать такси надо было на раннее утро и при этом ни в коем случае не перепутать аэропорт Сантос Дюмон с другими близлежащими воздушными гаванями. Марсело прочитал мою записку с просьбой на португальском языке, которую я составил самостоятельно при помощи электронного словаря, кивнул и начал названивать какому-то другу. Но телефон не отвечал. Через 10 минут он прекратил звонить и сумел объяснить мне, что в пятидесяти метрах от дома на той же улице стоит желтая будка, в которой принимают заказы на поездки в такси. Отлично. Я положил свою португальскую записку на всякий случай в нагрудный карман и отправился к будке. Но там никого не оказалось. Зато в десяти метрах от будки было открыто футбольное кафе, где множество радостных мужчин душевно под пиво праздновали победу своей футбольной команды. Среди них я заметил официанта, с которым мы общались некоторое время назад, когда заходили в кафе вшестером, чтобы перекусить, поскольку кормят в нем относительно недорого и вкусно, да и находится оно совсем рядом с местом нашего ночлега. Я знаками подозвал его и показал свою записку. Он прочитал и так же знаками попросил меня минуточку подождать. Через минуту он вернулся с шикарной бразильской женщиной в кружевном платье, тут же меня обнявшей и сказавшей мне много хороших слов. Правда, о чём, я не знаю. Говорила она по-португальски. Но голос у ней был очень добрый, задушевный.
Затем женщина с моей запиской в руках обернулась к поющим и пританцовывающим мужчинам и сказала им о чём-то, указывая на меня. Не переставая пить пиво из огромных бокалов, мужчины обступили меня и начали между собой очень громко и жизнерадостно обсуждать мою проблему. Некоторые из них на ломаном английском (а больше знаками) сообщили мне, чтобы я не переживал и не расстраивался, поскольку их лучший друг уже спешит мне на помощь, и, вообще, ждать осталось недолго. Не больше пяти минут.
Через полчаса бесплодного ожидания, за время которого мне раз тридцать было предложено выпить пива или чего покрепче совершенно незнакомыми бразильскими людьми. Причем, конечно, бесплатно. Думаю, что если бы я согласился с этими предложениями, то мы вряд ли бы наутро улетели в Куритибу.
В конце концов, существует такой вид интернетный вид связи, как WhatsApp. С его помощью хозяйка нашей квартиры душевная Флавия тоже через электронный переводчик сообщила мне, Что наш друг Фабио всё устроил, и в половине пятого утра у порога дома будут стоять два свеженьких такси. Я мысленно возблагодарил красавчика Фабио, написал Флавии «обригада» и отправился от весёлой компании восвояси.
Зачем я всё это рассказал? Затем, что при поисках карнавальной бразильской самбы происходило примерно то же самое…
Ночные огни Рио. Мы идём по знаменитой дорожке из волнообразных каменных полос вдоль атлантического побережья. На рынке хиппи торговля в самом разгаре. Покупаем Тимурчику оглушительный деревянный футбольный свисток, рассматриваем прочие разнообразные самоделки. Затем нас привлекают звуки песен одного из прибрежных кафе. Заказываем себе разные напитки. Я лично выбрал маракуйю с бразильским самогоном. Неожиданно приятное сочетание. Певцы поют, как мне кажется, не столько для публики, сколько просто в своё удовольствие. Разумеется, живьем. Никаких звукозаписей. Это видно. Публика подпевает тоже в своё удовольствие.
Выйдя из заведения (впрочем, это достаточно условно можно сказать: кроме легких крыш у «заведений» здесь нет ничего - никаких стен) Люба пытается выяснить у мужчины-хиппи европейского вида всю правду о самбо-шоу. Тот подзывает к себе какого-то индейца, который в свою очередь отыскивает совершенно чернокожего парня с с редкой бородёнкой и указывает на него, как на истинного знатока самба-шоу. Знаток объясняет нам, что сейчас позвонит своему закадычному другу, который работает в Санта-Кларе ( кто или что это такое, мы толком так и не поняли) и который через час устроит нам такое самба-шоу, что мы его на всю жизнь запомним. Он начинает названивать по своему древнему телефону с разбитым стеклом. У телефона на все его тычки никакой реакции. Мы заинтригованы. Я вспоминаю, что знаю только одну Санта-Клару: ту, о которой поётся в песне про Че Гевару. Наконец, наш новый знакомец, продолжая одной рукой как бы набирать номер, другой рукой указывает нам путь и манит в него за собой. Мы, как зачарованные, устремляемся вслед за ним. Через пару километров я начинаю осознавать, что самба-шоу в местных фавелах (так здесь называют трущобы с повышенным содержанием преступности) может оказаться довольно опасным мероприятием. И я начинаю отговаривать жену и дочку от их рискованной затеи. С трудом, но мне это всё-таки удаётся.
А на самба-шоу, на этот вечный бессмертный бразильский карнавал, они всё-таки попали. Но – на следующий вечер. Мы заказали билеты на него в ближайшем отеле – с доставкой на транспорте отеля – туда и обратно... Один номер в бешеном ритме сменялся другим. А потом артисты позвали на сцену зрителей. И – началось…