Пристали как-то вредные заковыристые дети к пожилому сказочнику:
- Дедушка, а сочини-ка нам адскую сказку!
Дедушка ничего такого сочинять не хотел, но ведь доведут же человека своим нытьём, пристанут же непосильно. А он же добрый, отказать никому не умеет. Тем более – ребятишкам. Пришлось сочинять. А ничего плохого, как назло, не сочиняется. Ушел горемыка-сочинитель на речной бережок, спрятался под плакучими ивами ото всех и табличку даже соорудил:
«НЕ МЕШАТЬ! СОЧИНЯЮ АДСКУЮ СКАЗКУ!!!».
А сам сидит, на воду смотрит, ногами болтает и грустит почему-то. Прошел час. Ничего. День под гору укатился. Тишина. Ночь прошла. Бестолку. А он всё сидит, всё воду слушает. Только придумает что-нибудь, как вода придуманное быстренько куда-то уносит. И опять никакой адской сказки впомине нет.
Тут приходят к сказочнику родители вредных ребятишек. Целая делегация. И все возмущаются:
- Да, как же Вам не стыдно, старый Вы человек! Как можно такую гадость сочинять! Вы же нам всех детей перепортите! Прекратите немедленно! Мы на Вас жаловаться будем куда следует! К Вам такие меры примут: мало не покажется!
Повозмущались – ушли. Старик совсем расстроился. Он бы с радостью ничего плохого сочинять не стал. Но нельзя. Слово ведь дал ребятишкам этим. Они же от него, хитрые такие, без честного слова так и не отстали. Вздохнул сказочник, подумал и пошел сдаваться куда следует, про куда детские родители ему так и намекали. Сам пошел и сдался:
- Здравствуйте, уважаемые! Я сдаюсь. Я сочиняю адскую сказку. Заберите меня от греха подальше.
Ну, там все сразу обрадовались. Забрали его и говорят:
- Пиши всё - как было. Признавайся по-честному. Извини: слова словами, а нам без бумажки нельзя. Не положено.
Написал старик признание. Прочитали его бумажку и смотрят, недовольные:
- Э, нет! Так не пойдёт! А где сама адская сказка? Прячешь? Ну-ка, не прячь, выкладывай!
Сознался дед, что так её и не написал. Не верят. Работа у них такая: никому не верить на честное слово. Пытали его долго. Дознавали по-всякому. Требовали, чтоб написал непременно. Для протокола какого-то. Долго-долго взаперти держали. Не сдался дедушка. Не стал писать адскую сказку… Пришлось его выпустить просто так. Даже не извинился никто.
Приковылял дедушка домой. Смотрит: а ребятишки выросли давно и забыли про свою вредную глупость. Никто не помнит ни про адскую сказку, ни про дедушку. Некоторые уже и своими семьями обзавелись.
Одни бабушки на скамеечке во дворе старого признали. Охают. Жалеют:
- Ах, ты, бедненький! Ни за что пострадал!
А он улыбается в ответ. На солнышко смотрит. Щурится.
- Всё хорошо. Видите, как обошлось. Никто адской сказки не услышал и злым не стал. А плохое – всё водой унесло давным-давно. Слава Тебе, Господи!
- Дедушка, а сочини-ка нам адскую сказку!
Дедушка ничего такого сочинять не хотел, но ведь доведут же человека своим нытьём, пристанут же непосильно. А он же добрый, отказать никому не умеет. Тем более – ребятишкам. Пришлось сочинять. А ничего плохого, как назло, не сочиняется. Ушел горемыка-сочинитель на речной бережок, спрятался под плакучими ивами ото всех и табличку даже соорудил:
«НЕ МЕШАТЬ! СОЧИНЯЮ АДСКУЮ СКАЗКУ!!!».
А сам сидит, на воду смотрит, ногами болтает и грустит почему-то. Прошел час. Ничего. День под гору укатился. Тишина. Ночь прошла. Бестолку. А он всё сидит, всё воду слушает. Только придумает что-нибудь, как вода придуманное быстренько куда-то уносит. И опять никакой адской сказки впомине нет.
Тут приходят к сказочнику родители вредных ребятишек. Целая делегация. И все возмущаются:
- Да, как же Вам не стыдно, старый Вы человек! Как можно такую гадость сочинять! Вы же нам всех детей перепортите! Прекратите немедленно! Мы на Вас жаловаться будем куда следует! К Вам такие меры примут: мало не покажется!
Повозмущались – ушли. Старик совсем расстроился. Он бы с радостью ничего плохого сочинять не стал. Но нельзя. Слово ведь дал ребятишкам этим. Они же от него, хитрые такие, без честного слова так и не отстали. Вздохнул сказочник, подумал и пошел сдаваться куда следует, про куда детские родители ему так и намекали. Сам пошел и сдался:
- Здравствуйте, уважаемые! Я сдаюсь. Я сочиняю адскую сказку. Заберите меня от греха подальше.
Ну, там все сразу обрадовались. Забрали его и говорят:
- Пиши всё - как было. Признавайся по-честному. Извини: слова словами, а нам без бумажки нельзя. Не положено.
Написал старик признание. Прочитали его бумажку и смотрят, недовольные:
- Э, нет! Так не пойдёт! А где сама адская сказка? Прячешь? Ну-ка, не прячь, выкладывай!
Сознался дед, что так её и не написал. Не верят. Работа у них такая: никому не верить на честное слово. Пытали его долго. Дознавали по-всякому. Требовали, чтоб написал непременно. Для протокола какого-то. Долго-долго взаперти держали. Не сдался дедушка. Не стал писать адскую сказку… Пришлось его выпустить просто так. Даже не извинился никто.
Приковылял дедушка домой. Смотрит: а ребятишки выросли давно и забыли про свою вредную глупость. Никто не помнит ни про адскую сказку, ни про дедушку. Некоторые уже и своими семьями обзавелись.
Одни бабушки на скамеечке во дворе старого признали. Охают. Жалеют:
- Ах, ты, бедненький! Ни за что пострадал!
А он улыбается в ответ. На солнышко смотрит. Щурится.
- Всё хорошо. Видите, как обошлось. Никто адской сказки не услышал и злым не стал. А плохое – всё водой унесло давным-давно. Слава Тебе, Господи!