В одной школе был мальчик, который никогда ничего не списывал: ни на контрольных, ни на диктантах, нигде. Об этом все знали. И школьники, и педагоги. Это не значит, что мальчик был вундеркиндом и всё-всё знал. Он просто не списывал. Если не знал чего-то, то делал ошибки. Но всё равно не списывал. Не всем это нравилось.
Однажды подошёл к мальчику самый уважаемый в его классе двоечник-второгодник и попросил на следующем уроке английского что-нибудь списать, потому что ребятам обидно, что мальчик никого не уважает и ни с кем не считается, раз все списывают, а он – нет.
То есть, его попросили списать из уважения к коллективу. И он согласился. На переменке вся школа уже знала о том, что сейчас в пятом классе один всем известный мальчик будет списывать. Учительница знала. Завуч знала. Директриса знала. Всем было так любопытно, что это, конечно, не педагогично говорить, но… никто не возражал. Один-то разочек. Так всем было охота посмотреть, как впервые за пять лет мальчик будет списывать.
Все ребята и девчонки решили помочь мальчику. Ему на парту принесли десятки шпаргалок, учебники, тетради. А одна красивая девочка даже ущипнула его незаметно за руку и громким шепотом произнесла: «Держись! Мы с тобой!»
Началась контрольная. Учительница намеренно не глядя проходила мимо него. Но потом оборачивалась. Из любопытства. Карманы мальчика топорщились от шпаргалок. На парте перед его носом лежали раскрытые на нужных страницах тетради и учебники. Напряжение нарастало. Мальчик ничего не писал. И вдруг - заплакал. Учительница тут же подошла к нему и прошептала: «Не плачь. Ты уже большой. Это – жизнь, сынок». Погладила его по опущенной стриженой голове и показала пальцем на раскрытую страницу в учебнике, с которой надо было списывать.
Мальчик внезапно встал и выбежал из класса. Так у него ничего и не получилось со списыванием. Осталось только жгучее чувство стыда от попытки списывания и неловкости за себя, за то что всех так подвёл…
Однажды подошёл к мальчику самый уважаемый в его классе двоечник-второгодник и попросил на следующем уроке английского что-нибудь списать, потому что ребятам обидно, что мальчик никого не уважает и ни с кем не считается, раз все списывают, а он – нет.
То есть, его попросили списать из уважения к коллективу. И он согласился. На переменке вся школа уже знала о том, что сейчас в пятом классе один всем известный мальчик будет списывать. Учительница знала. Завуч знала. Директриса знала. Всем было так любопытно, что это, конечно, не педагогично говорить, но… никто не возражал. Один-то разочек. Так всем было охота посмотреть, как впервые за пять лет мальчик будет списывать.
Все ребята и девчонки решили помочь мальчику. Ему на парту принесли десятки шпаргалок, учебники, тетради. А одна красивая девочка даже ущипнула его незаметно за руку и громким шепотом произнесла: «Держись! Мы с тобой!»
Началась контрольная. Учительница намеренно не глядя проходила мимо него. Но потом оборачивалась. Из любопытства. Карманы мальчика топорщились от шпаргалок. На парте перед его носом лежали раскрытые на нужных страницах тетради и учебники. Напряжение нарастало. Мальчик ничего не писал. И вдруг - заплакал. Учительница тут же подошла к нему и прошептала: «Не плачь. Ты уже большой. Это – жизнь, сынок». Погладила его по опущенной стриженой голове и показала пальцем на раскрытую страницу в учебнике, с которой надо было списывать.
Мальчик внезапно встал и выбежал из класса. Так у него ничего и не получилось со списыванием. Осталось только жгучее чувство стыда от попытки списывания и неловкости за себя, за то что всех так подвёл…