Возможно, для кого-то всё выглядело не так, или не совсем так. Для меня - так. У каждого - своя правда и неотъемлемое право именно её считать единственно верной точкой зрения. Всё возможно. Все мы - разные... Но один эпизод из той жизни, которым поделилась со мной в фейсбуке незнакомая мне лично женщина, никак не могу забыть. Январь 1990 года. Баку. Только что отгремела ночь на 20 января. Брат этой женщины находится в Москве. Он волнуется, потому что никак не может дозвониться до сестры. Информация, которую ему удаётся узнать, крайне тревожна и противоречива. Наконец, он дозванивается до сестры и просит её не выходить на улицу, потому что это опасно, погибли люди, в городе комендантский час, всюду солдаты, танки, возможно, где-то продолжается стрельба...Он взволнован. Его можно понять. Он – брат. И что он слышит в ответ? От слабой женщины. От своей сестры. Она возмущается: «Мы не можем сидеть в такой момент дома! Мы всей семьёй пойдём на похороны погибших!» Брат умоляет её не делать этого! «А что если тебя убьют?! Как мне тогда жить?!» И что она отвечает брату? Она говорит ему: «Чем я лучше тех, кого расстреляли вчера?» Одевается и выходит на улицу, и идёт на Плошадь…
«Чем я лучше тех?..» Так говорили в тот день в каждом бакинском доме, в каждой семье. Я преклоняюсь перед мужеством бакинцев. На Площадь вышел ВЕСЬ ГОРОД.

Заметил: у гениев – глаза детей, а если так, то и у детей должно быть глаза гениев. Какими они вырастут – это уж как ляжет карта, но в детстве, наверное, все люди – гении. Ибо все живут настоящим, прошлого ни у кого ещё нет, да и будущее пока не напрягает. Для гениальности, как и для музыки, важен только настоящий момент, настоящее время. Невозможно быть гениальным вчера или завтра. Только здесь и сейчас. Так и музыка – это всегда сейчас, всегда настоящее. Не где-нибудь завтра, не когда-нибудь вчера. Она звучит сейчас. Не важно – слышим мы её или нет. Даже становясь тишиной, она продолжает жить и звучать…
Я находился в небольшом магазинчике со стеклянной наружной стеной, за которой в обе стороны мелькали прохожие – такие же обитатели местного тюменского курорта, как и я. Продавщица о чём-то энергично рассказывала (вероятно, мне), сопровождая речь показом то одного , то другого товара. Но слух мой неожиданно уловил иную речь - музыкальную - откуда-то снаружи из-за призывно распахнутой стеклянной двери. Это был диалог скрипки и фортепиано, сцепившихся в вихре танго. Не произнеся ни слова, я покинул магазинчик и направился навстречу звукам неуловимо знакомой мелодии.
Где же я это слышал? Когда? В некотором отдалении от барных столиков, за которыми густо расположились слушатели, две женщины средних лет в облегающих концертных платьях завершали исполнение очень знакомой мне музыкальной пьесы на скрипке и цифровом фортепиано. В зале было темновато, Неяркий свет мягко освещал небольшую сцену. Я заторопился сделать пару фотографий на память, не сразу сообразив, что можно снять и на видео. А когда сообразил, музыка, увы, кончилась.
Вздохнул и, опустив голову, направился в свой номер. И тут, в коридоре перехода из одного санаторного корпуса в другой, откуда-то изнутри моей же памяти догнал меня задорный голос уличного конферансье: «Аплос! Аплос!! Аплос!!!». Вечерний Буэнос-Айрес. Центр города. Пешеходная улица Флорида, освещённая сдвоенной ниткой подвесных ламп на уровне потолка второго этажа и светом магазинных витрин. Небольшой пешеходный перекрёсток. Лысеющий худощавый брюнет в бежевом жилете с красноватым галстуком время от времени что-то быстро говорит в микрофон, а потом снова звучит музыка и страстная пара исполняет гремучее танго…
Пары меняются. Невозможно в аргентинском климате беспрестанно двигаться в таком темпе. На месте только конферансье – всё тот же неутомимый громкоголосый зазывала-живчик. Он постоянно напоминает публике об аплодисментах. И люди аплодируют, задерживаясь на пару минут поглазеть на уличных артистов. Или проходят мимо, если нет времени. Одну танцевальную пару сменяет другая. Вот вместо джентльмена в строгом чёрном костюме и славной такой пышечки в полупрозрачном платье с разрезом во всю ногу выходит парень в чёрном пиджаке, широких синих брюках и пронзительно белых туфлях под руку с сухощавой долголицей женщиной средних лет. Танцующих дам красавицами-то не назовёшь, обычный мужчина прошёл бы мимо, не заметив ни ту, ни эту, если б они просто стояли или сидели. Но они танцуют танго. И танцуют его так, что глаз не оторвать!
Я вспомнил эту мелодию! Это «Либертанго» Астора Пьяццолы! И понеслась моя память в далёкую осень 1979 года под крышу здания с мансардой, стоящего и поныне на одной из линий Васильевского острова в Питере. И жили в этой мансарде двое юношей-студентов – поэт и музыкант. А ещё – хозяин квартиры – 95-летний дедок с ноготок, но с папиросой, помнивший о том, как сапожничал ещё при царе-батюшке. У музыканта было детское лицо с восторженными, влюблёнными в мир вдохновенными и беззащитными глазами. А поэтом был я.
Музыкант мечтал скопить очень много денег и приобрести на них какую-то невероятно раритетную гитару для сочинения и исполнения на ней гениальной музыки всех времён и народов. По крайней мере, он не раз делился этой мечтой с другом-поэтом. При этом лицо музыканта становилось таким неземным и светлым, словно мерцающим изнутри, как лицо юного Астора Пьяццолы.
А затем судьба разделила друзей на долгие годы, на несколько десятилетий. И лишь во времена сотовых телефонов и сплошной интернетизации земного шара им повезло вновь обнаружить друг друга. За это время произошло много глобальных мировых событий, повлиявших и на их жизни. Исчезла их общая родина – Советский Союз. Поэт, родившийся в Азербайджане, остался в России. А музыкант, родившийся в Казахстане, оказался в Аргентине, где его основным языком жизни стал испанский. Они недолго переписывались и созванивались: поэт полетел к музыканту. И они встретились. В Буэнос-Айресе. Возле гостиницы «Салес».
И пили мы за встречу «ерба мате» двумя бомбильями из одной калебасы. Это такой парагвайский чай — напиток из высушенных и измельчённых листьев падуба парагвайского. Бомбилья – особая металлическая или деревянная трубочка с фильтром, через которую пьётся настой. В Аргентине это слово произносят как «бомбижья». Калебаса - традиционный сосуд для приготовления и питья мате, тонизирующего напитка народов Южной Америки. Сосуды выделывались индейцами из древесной тыквы-горлянки. Познакомившиеся с напитком испанцы начали производить калебасы также из других материалов, таких как древесина палисандра, дуба, железного дерева кебрачо, а также из фарфора, керамики и серебра.
И вспоминали мы нашу жизнь, непредсказуемую, как танго. И рассказывали о ней друг другу. У моего музыканта, как и у Астора Пьяццолы, была в жизни своя судьбоносная Надя, так звали его супругу. А Пьяццола вспоминал о своём парижском педагоге Наде Буланже: «Нади научила меня верить в Астора Пьяццоллу, верить, что моя музыка не так плоха, как я думал. Я ведь часто думал, что я — ничто, потому что играю танго в кабаре, однако, у меня есть то, что называют стилем. Но это было скорее неким сортом внутренней свободы стыдливого исполнителя Танго. Только благодаря Нади, я внезапно освободился, и с этого момента я понимал, какую музыку буду играть». Великий Астор написал опериту «Мария из Буэнос-Айреса» о смерти и воскрешении девушки Марии – духа аргентинского танго нуэво.
Мой друг не разбогател, не приобрёл уникальную гитару и не прославился на весь мир. Прах аргентинской Марии – его юной дочери - покоится на кладбище Реколета в Буэнос-Айресе. Отец помнит о ней и носит туда цветы – «для Маши». У каждого в жизни свои потери. Толчком для создания известнейшей композиции Пьяццолы «Adios Nonino» стала смерть в октябре 1959 года его отца - Висенте Пьяццолы. Что такое потерять отца, я понимаю:
Я сегодня речь сказать –
Не большой мудрец:
Этой ночью год назад
Умер мой отец.
Плох он был или хорош -
Не ищу словца:
Миг – год прошёл, как дождь.
…Год, как нет отца.
А что такое потерять своего ребёнка, потерять дочь – не дай Бог знать никому!..
Пьяццола всю жизнь играл на бандонеоне. Это такая гармоника с душой виолончели. Великий Астор мечтал о том времени, когда его инструмент бандонеон станет солировать в симфоническом оркестре, а танго, как и вальсы Штрауса, будет признано явлением классической музыки. Его мечты сбылись.
Его гениальнейшим творением считаю «OBLIVION» - «ЗАБВЕНИЕ» - музыку к кинофильму «Генрих IV». Сам Астор исполнял это произведение на бандонеоне. Но, на мой взгляд, не менее потрясающе оно звучит в исполнении виолончели хорватского музыканта Степана Хаусера. Почему эта музыка так трогает мою душу? Это очень личное: композитору удалось передать в ней сам дух давно ушедшего времени почти полувековой давности. Это - как воспоминание о том времени, которое никогда уже не вернётся и не повторится. И со смертью его носителя - исчезнет во Вселенной безвозвратно…
Пьяццоле удалось невозможное – сохранить в мелодии и передать слушателям ощущение неуловимости и исчезновения. Когда я услышал это, то впервые почувствовал, что такое «невыносимо»… Это когда в горле такой спазм, что даже от слёз стало бы легче, но они не идут, не идут, не идут…
«Музыка — больше, чем женщина: с женщиной можно развестись, а с музыкой — никогда. Женившись на ней однажды, вы уйдете с ней в могилу», - не раз повторял Пьяццола друзьям. И это – правда. Мой постаревший аргентинский товарищ с детским выражением глаз остался в душе тем же ребёнком-музыкантом, каким был в давние незабытые нами обоими семидесятые.
«Вся моя жизнь» – говорил маэстро Астор, - « это Грустное танго. Вовсе не оттого, что я грущу. Нет, я счастлив, я люблю вкусную еду, хорошее вино — я люблю жить! У моей музыки нет причин быть грустной, но она грустна просто потому, что это Танго. В ней есть драма, но нет пессимизма». И мы можем сказать так же о каждом из живущих и живших на Земле. Лишь бы не случилось Забвения.
Каждой весной в конце октября – начале ноября весь Буэнос-Айрес, как, впрочем, и вся Аргентина на два месяца погружаются в сиреневый сон. Это цветёт джакаранда. Улицы, переулки, дороги, проспекты, парки и площади – всё вокруг источает лёгкий запах мёда. Это пахнет джакаранда. Сиреневым туманом её цветов окутаны все пространства – внешние и внутренние, какие только есть вокруг вас. Джакаранда в Южной Америке – хозяйка у себя дома. И потому здесь ей позволено всё. Здесь это практически культовое растение. Затем начинаются сиреневые дожди, они смывают цветы джакаранды с деревьев и окрашивают в сиреневый цвет всё на земле и воде – газоны и бассейны, фонтаны и дорожки… а когда падают на землю последние цветы джакаранды, на ней начинают распускаться новые молодые листья. И бессмертие жизни продолжается, не переставая, из года в год. Из тысячелетия в тысячелетие…
Аргентинское танго – джакаранда народа этой страны, то, что скрепляет людей в единое. И продолжает цвести из года в год. А значит, всё было не напрасно, и забвение не наступит никогда.

Это лезвие небезопасно,
Не ступай по нему, не шути:
Что угодно разрежет, как масло,
И живым не позволит сойти.
Может, ты и поверишь в кого-то,
Устремишься за чем-то вослед:
Не твоя это, братец, забота.
Ничего там на финише нет.
И никто этот шаг не оценит.
И никто о тебе не всплакнёт.
Ни удачи, ни славы, ни денег -
Ничего кроме бед и хлопот.
Но, увы, ни хулы, ни молитвы
Не способны его отвернуть…
Он шагает по лезвию бритвы,
И не меркнет сверкающий путь.
Зима в этом году поздняя. В октябре у нас сорокоградусные морозы - привычное дело. А тут - постоит день-два лёгонький холодок, и снова оттепель. По топким, болотистым местам - ни пройти, ни проехать, пока их хорошенько не прохватит морозом. А мест таких здесь предостаточно. Говорят, что и само название окрестностей в переводе означает «гиблое место». Так ли оно - не знаю, но версия эта существует издавна. Не по своей прихоти, но по требованию федерального закона о недрах все горнодобывающие организации обязаны иметь на территориях своих месторождений геодинамические полигоны, состоящие из сети глубинных реперов, и проводить на них измерения, чтобы знать где и какие деформации в недрах земли имеют место, и насколько они опасны для людей. Работы по созданию таких полигонов проводятся специализированными геодезическими предприятиями.
Одна из подобных организаций трудится и на наших месторождениях. На сухих и относительно сухих участках земной поверхности в удобное для полевой работы летнее время реперы были успешно и вовремя заложены. Но в наших краях огромное количество таких мест, в которых летом невозможно не только работать, но даже и добраться туда нереально. Болота. Топи. Трясины. Там можно находиться только в зимнее время, когда большой мороз превратит сплошные хляби в твердь.
Наши подрядчики собирались заложить требуемые проектом репера в подобных местах в октябре, после того как ударят крепкие морозы. Но никаких морозов не было весь октябрь. И начались они ближе к середине ноября. Как только морозная погода установилась, полевые работы начались полным ходом. Полевики торопились наверстать упущенное время и носились по тундре на снегоходах, как угорелые.
Вечером в субботу 8 декабря случилось несчастье. Дмитрий, ведущий геодезист, богатырь - косая сажень в плечах, оставил полевую бригаду на сооружении репера, а сам в одиночку на снегоходе решил проехаться по просеке на рекогносцировку конечного пункта, до которого оставалось буквально несколько километров. Ехал он с санками позади снегохода. На одном из поворотов санки застряли. Геодезист их отцепил и решил подобраться к ним на снегоходе с задней стороны. Подъехал. И в этот момент у него отказала поджелудочная железа, а следом - и сердце. Смерть была почти мгновенной. Я был знаком с Дмитрием лично и могу характеризовать его только с хорошей стороны: не раз и не два выезжал с ним на маршрут, вместе мёрзли, не раз делились хлебом-солью, поэтому когда узнал о случившемся несчастье, скорбел о нём, как о своём близком товарище.
Бригада занялась его поисками через несколько часов, когда труп уже порядком окоченел. Ребята знали, что их командир - человек чрезвычайно опытный, и, естественно, никому и в голову не пришло, что причина, по которой он не выходит на связь, столь трагична. Вызвали полицию и «скорую», которая, впрочем, не приехала, сообщив, что за мертвецами традиционно не ездит. Полицейские осмотрели место происшествия, составили акт осмотра, а на словах сочувственно сказали ребятам, что здешние места весьма богаты на подобные несчастные случаи: то с охотниками, то с рыбаками, чуть ли не каждый месяц - по трупу. «Гиблое место» - произнёс один из них напоследок и по-доброму посоветовал уезжать отсюда поскорее.
Но прежде, чем следовать толковому совету полицейских, необходимо было завершить работы, и передать сооружённые репера представителю заказчика по соответствующему акту. Сдавать работы приехал другой ведущий геодезист. Представителем от заказчика был я. Для того, чтобы добраться до гиблого места, диспетчерами был предоставлен колёсный вездеход, всего две недели как прибывший с завода, абсолютно новёхонький. Вчера утром все собрались на крайней обжитой точке месторождения, чтобы выдвинуться оттуда в голую заснеженную тундру на воображаемую линию, соединяющую все репера полигона.
Однако, 19-го декабря так ничего и не получилось. Так называемый «вездеход» проехал по тундре не больше двухсот метров. Застрял через сто, а через двести зарылся в снегу так, что всем стало ясно: у нас единственный шанс - вернуться, пока не поздно, обратно. Лебёдка примерзла, и трос не разматывался. Колёса резали сугробы до основания, и никакое снижение давления в них не имело никакого эффекта. Водитель, судя по растерянной реакции, понятия не имел, как управлять машиной в таких условиях. В общем, нас спасло лишь то, что мы не слишком отдалились от автодороги. Дул сильный ветер. Крепчал мороз. К вечеру столбик термометра опустился до минус 27.
У меня оставалось всего два рабочих дня, после чего в субботу в соответствии с графиком отпусков я собирался лететь к семье в Красноярск на новогодние праздники. Поэтому единственным шансом для подрядчиков оформить документы на оплату выполненных работ до нового года было штурмовать ледяную пустыню тундры 20 декабря. Следующий день нужен был для оформления документов по приёму - передаче объектов. Теперь с другим вездеходом, за рулём которого сидел знакомый уже моим читателям по рассказу «Отморозки» опытный водитель Иван - плотный, круглоголовый, не истерик. От подрядчиков в кабину «трэкола» сели ведущий геодезист Алексей и его водитель, он же член полевой бригады, Альберт. От заказчика опять был я. Двинулись с Богом. «Трэкол» шёл довольно резво. «Буксанули» всего лишь в одном месте - на заметённом бугре над неширокой речкой. Это летом речки - препятствие. Зимой, замёрзшие и заметённые, они иной раз почти незаметны. Почти.
На двенадцатом километре пути выяснилось, что полбака горючего уже нет. Все задумались, но решили продолжить движение. Завтра ожидается мороз под 42 градуса. Вряд ли в такую погоду можно рисковать с выездом в голую тундру, где и сегодня погода - не подарок: на термометре минус 33. Велик риск не вернуться совсем. Прикинули, что до ближайшей буровой горючего всё же должно хватить, да и часть обратного пути решили сократить, поскольку идти по тем же реперам необходимость уже отпадёт. Продолжили путь.
Сумрак надвигался быстро. Въехали в лес - хилый, северный, но всё-таки лес. Здесь не так дует, как в чистом поле. Лесная зона узкая, но протяжённая, вдоль реки. Как раз до гиблого места. А вот и оно. На 33 километре лесной просеки возле места недавней гибели геодезиста мы остановились, и все вышли из машины почтить память товарища, замёрзшего здесь, возле дороги, двенадцать дней назад. Место достаточно небольшое. Узкое. Развилка, на которой одна дорога резко под 90 градусов сворачивает влево, а другая тянется прямо. Всё вокруг измято снежными буграми. Сиреневые рыхлые полярные сумерки. Кажется, что дух погибшего геодезиста всё ещё где-то рядом. Минута молчания. Тишина, нависшая над пропастью неминуемого…
Едем дальше. Просека сужается. Здесь по ней ещё не пробивался ни один «трэкол». Вездеход «Лось», протиснувшийся между деревьев неделю назад с навесным буровым оборудованием, значительно меньше в размерах. Наш «трэкол» то и дело скрипит, но пробивается по узкому прогалу между сумеречными силуэтами деревьев. Вот и конечный репер номер 1067. Фотографирую его на память. Последний репер, до которого так и не добрался наш товарищ. Разворачиваемся.
Через пару километров выясняется, что у вездехода вот-вот выйдет из строя вариатор. Неприятности «гиблого места» продолжаются. Вскоре рвётся ремень генератора и помпы. Слава Богу, у Ивана есть запасной. Меняет. Продолжаем движение в полной темноте. Наконец, вдали появляются огоньки буровой. Обратный путь до неё оказался на 12 км короче за счёт того, что мы двинулись напрямую по заснеженной целине. Естественно, учитывая все «прелести» местности, где под порой не слишком глубоким снегом таятся овраги, канавы, озёра и просто глубокие ямы.
Наконец-то выбираемся из тундры на площадку для техники позади буровой. Поход окончен. «Гиблое место» преодолено. Осталось, правда, ещё добраться с месторождения до города. Но это уже «мелочи». Дело сделано. Можно собираться в отпуск… Так казалось мне тогда, зимним вечером 20 декабря. Но я ошибся. История закончилась не этим. Похоже, она вообще всё ещё не закончилась.
Ровно через месяц после гибели Дмитрия 8 января чары гиблого места догнали и меня: инсульт, парализованы правая нога и рука. В левом полушарии мозга томограф обнаружил две мёртвые зоны. Ровно через месяц, 8 февраля, моя жена Люба увезла меня долечиваться домой, в Красноярск. Я не сдаюсь: уже хожу, уже шевелю пальцами. Ещё подволакиваю ногу, ещё не вполне владею пальцами и нечётко пишу, но пишу ведь! И я вернусь, вернусь, обещаю тебе Дмитрий. Нет таких мест на земле, где мы не пройдём. Нет и не будет.

Ни на белом свете, ни на чёрном,
Ни на самом деле, ни во сне
Ты уже под небом беспризорным
Никогда не явишься ко мне…
Твой уход был дерзок и нечаян:
Просто сердце обратилось в лёд.
«Потерпи, я вынесу, хозяин!» -
Грохотал упрямый снегоход.
И ревел он, заглушая вьюгу,
Словно звал к себе издалека,
И возил, возил, возил по кругу
Час назад живого седока…
Эй, проснись! Смотри: во тьме и снеге
Словно отшагали полземли,
За тобой пришли твои коллеги!
За тобой товарищи пришли!..
В зимней тундре холодно и мглисто,
Но туда, где света торжество,
На руках несут геодезиста
Братья по бессмертию его.

Постскриптум
Вчера товарищи покойного Димы сообщили мне такую новость: их высокое геодезическое начальство наградило меня юбилейной медалью. За то, что не бросил коллег, дошёл с ними до конца маршрута и принял работы дмитриевой бригады...
Кто знает, может быть, откажись я 20 декабря ехать с ними по незавершённому им маршруту (а стоял жестокий мороз с ветром, и предыдущая попытка 19 декабря оказалась неудачной, мы вернулись ни с чем), и со мной ничего бы не случилось? Смерть, унесшая его, прошлась по моей правой руке и правой ноге. Только зацепила, но не добила. Формально: выезжать в поле в ту погоду, какая стояла 20 декабря, запрещено инструкциями. Но это я другим могу запретить, а совести своей - не могу. Бывают такие моменты, когда подтвердить человек ты или нет можно только поступком. Нет других вариантов.

21.12.2018 - 14.03.2019
Новый Уренгой - Красноярск

Однажды на Крайнем Севере, в середине лета, а точнее, в день моего рождения, друзья подарили мне семь высоких голландских роз, как обычно, напичканных химией, для того, чтобы им простоять до следующего после продажи дня и умереть, как говорится, "с чувством исполненного долга". Розы были столь прекрасны, что, хотя я и понимал, какая участь ожидает их в ближайшее время, но мысленно все же взмолился, обращаясь к Тому, Кто Может все, с просьбой продлить жизнь хотя бы на сколько-нибудь семи моим красавицам. И чудо случилось: розы не завяли, а засохли - примерно через неделю, но рядом с засохшими веточками появились новые, более мелкие с изящными молоденькими листочками. А через месяц все семь роз расцвели снова. На этот раз распустились не семь, а несколько десятков небольших пылающих бутончиков. Наступила осень. Грянула зима. Но розы продолжали цвести. Одни бутоны сменялись другими.
Наступило время моего отпуска. Время, которое я посвящаю родным и семье. Мне нужно было ехать на юг, чтобы навестить маму. Уезжая, я попросил коллег по работе присматривать за моими розами. Они старались. Но напрасно. Когда я вернулся, то увидел, что из всех семи роз живой осталась только одна веточка с единственным ярким бутончиком, а все прочие - умерли... Десять дней и ночей я отчаянно боролся за жизнь своего последнего цветка. Но все было напрасно. Одинокая розочка умерла, так и не пожелав оставить своих подруг.
Прошло несколько лет, но каждый раз в день своего рождения, едва проснувшись, я невольно бросаю взгляд в сторону пустого подоконника, словно все еще надеюсь на чудо...

Обоснование версии о невиновности Медеи в чьей-либо смерти и клевете греков на неё. В недавней заметке я выдвинул версию о том, что женщина, явившаяся прообразом легендарной Медеи из мифа об аргонавтах, на самом деле никогда никого не убивала. В научных работах исследователей греческого мифа конца прошлого века я нашёл подтверждения своей гипотезы. И более того - обоснование реальной причины путешествия аргонавтов.
О том, что это путешествие могло быть вполне реальным, хотя и обросшим в дальнейшем сказочными подробностями, причем, иной раз далеко не бескорыстными и даже вполне сознательными искажениями правдивой древней истории, говорят следующие факты:

Одной из самых популярных детских сказок в мире является сказка “Три поросёнка”. В России она известна в авторской трактовке Сергея Михалкова. Эта трактовка не вполне совпадает с английской народной сказкой “Three Little Pigs”, где фигурирует мама-свинья, которая в начале и в конце сказки повторяет: “Whatever you do, do it the best that you can because that"s the way to get along in the world”, то есть: “Все, что бы вы ни делали, делайте это наилучшим образом, поскольку только так можно прожить в этом мире”. Дальше в английском оригинале сказки происходит почти то же, что и в пересказе Сергея Михалкова. Только в отличие от михалковских ленивые поросята погибают. Волк, сдув соломенный домик и домик из прутиков, тут же съедает обоих лентяев. Затем он пытается проникнуть в каменный дом трудолюбивого поросенка через печную трубу и попадает в котел с кипятком. Вроде бы всё простенько и понятно. Кроме одного момента, который смущал моё воображение малыша с раннего детства. Я прекрасно знал, видел и представлял себе, как выглядит печная труба над домом. Тем более - над основательным каменным домом. В это замечательное сооружение ни волк, ни любой другой зверь размером с взрослого волка протиснуться не в состоянии. Категорически это утверждаю. Или волк должен быть величиной с кошечку.
Однако, сказка “Три поросёнка” - старинная, народная. Старинные сказки всегда основаны на правде. Они не лгут, особенно, если какая-то деталь постоянно подчёркивается. И если в ней имеется такой фрагмент с проникновением именно через трубу (раз везде во всех вариантах сказки фигурирует именно такое развитие событий), значит волк действительно пытается проникнуть в дом именно таким способом. Если бы это была труба доменной печи сталелитейного завода, всё было бы понятно и ясно. И волк бы туда пролез, и, может быть, даже небольшой слон мог бы протиснуться. Но это труба домашняя. В том-то и дело…
Кстати, трактовка сказки Сергеем Михалковым - не единственный вариант авторских трактовок. Задолго до него в 1849 году историю о трёх поросятах изложил Джеймс Халливел. Его сказка была опубликована в Англии в книге под названием “Популярные рифмы и убаюкивающие истории”. Халливел заслужил одобрение своего коллеги Джозефа Якобса после того, как адаптировал эту историю для его книги под названием “Английские сказки”.
Теперь попытаемся представить себе: что это был за дом и откуда он взялся - с каких древних времён. На территории современной Англии когда-то жили кельты. Жилища кельтов Уэльса были круглыми и сверху покрывались соломой или камышом, внешне весьма напоминая чумы северных народов, поскольку конусообразные крыши свисали чуть ли не до земли. Ведь что такое чум? Практически - это крыша без стен. Просто крыша над головой. Развалить домик, забравшись на такую “крышу”, не составляло никакого труда. Вспомним историю двух покойных ленивых поросят. Похоже? Очень.
Однако, воздвигались и каменные постройки. Например, на юго-западной границе Ирландии строились каменные хижины с выступающими крышами - клочаны, построенные методом именуемым “насухо”. Постройка насухо — это метод, когда камни укладываются без связующего раствора; крепость таких строений достигается за счёт давления камней друг на друга и сцепления их между собой. Клочаны напоминают собой ульи, с очень толстыми, до 1,5 метров, стенами. При этом иногда они не имели каменной крыши.
А теперь обратим внимание на 3 тысячелетие до нашей эры. Древний город Хаттусас (Турция) – столица древнего Хеттского государства. Город на этом месте существовал уже в III тыс. до н.э. Столицей он стал при царе Хаттусили I. Город просуществовал до XIII в. до н.э., когда был уничтожен финикийцами – “народами моря”. Многое из созданного зодчими Хеттского государства отражало влияние крито-микенской культуры и, в свою очередь, воздействовало на нее. Те же каменные дома круглой формы. Но где же печные трубы? В те давние времена предки кельтов, переместившиеся позднее на запад, были солнцеплонниками, как и основная часть жителей Земли. Солнцепоклонниками в доисламские и дохристианские времена было и подавляющее большинство жителей Малой Азии и Кавказа. В их домах не было печных труб в современном их понимании, а имелись сдвоенные дымоходы над домашним очагом, именовавшиеся "дубла". По одному дымоходу уходил дым от очага, а через другой в помещение проникал свежий воздух. Кроме того, через оба дымохода (они были достаточно широки для этого) помещения освещались. Никаких окон в таких жилищах не существовало. Дубла являлись и окнами, и дымоходами, и своеобразными "кондиционерами".
Кстати, одним из интересных обычаев на Апшеронском полуострове, связанных с этими дубла, был "гуршаг саллама" (опускание пояса через дымоход)."Гуршаг саллама" - своеобразное сватовство. Влюбленные молодые парни опускали свои пояса в дубла - дымоходы. К кончику пояса привязывался носовой платок. Если родители девушки были согласны, то платок отвязывался ими от пояса и завязывался на запястье девушки в знак помолвки. Если же согласия не было, то платок наполнялся сладостями и возвращался обратно. Очень такой вежливый интеллигентный отказ.
Вот в такие дымоходы каменных домов мог пробраться любой волк или злой дух! Мог и войти, и выйти. Запросто. И внизу действительно (в отличие от английских каминов) мог поместиться кипящий котёл, достаточных для крупного зверя размеров! Но. Оглянемся ещё раз: в какую глубину веков увела нас сказка о трёх поросятах! Тысячи и тысячи лет назад. И совсем иные места. Прошла бездна времени. Родились, переместились и исчезли целые народы. Возникли и разрушились государства. А мудрое слово сохранилось: “Всё, чем ты занимаешься, делай на совесть”.

Стоит посреди и одновременно на самой окраине города Баку одно из чудес света античного мира, о рождении которого ничего не известно до сих пор: Девичья башня. Посреди - потому что с этого места начинался город Баку. На окраине - потому что дальше - только море. Когда-то я назвал эту башню «Свирелью для ветра». Изначально она была полой внутри, все этажи и перекрытия были установлены в ней гораздо позднее её постройки - фактически в современное время. 28-метровая полая изнутри башня с 9 окнами, выходящими на одну сторону и никуда больше - явно не для обороны. И вообще - никакого военного смысла в башне нет и никогда не было. Все имеющиеся сейчас окна направлены не просто в одну сторону, а вверх - в небо. То есть, небо в них увидеть легко, а вот чтобы увидеть землю, надо так скрючиться и изогнуться, что ни о какой стрельбе из лука в осаждающих и речи быть не может. Ни с каких иных сторон окон в башне нет. И не было. Это видно по цвету камня стен. Он однородно тёмный. Свирель для ветра - это, конечно, поэтический образ. Баку - город ветров, 256 дней в году море штормит. Поэтому ветру легко было гулять по окнам-отверстиям полой башни (крыши она изначально тоже не имела), извлекая из неё удивительные ветряные мелодии.
Кстати, по поводу имени города. Долгое время считалось, что Баку - город ветров в стране огней. Здесь из-под земли, хранящей залежи качественной нефти (в том числе - «белой нефти», фактически природного конденсата с большим содержанием бензина) выходили на поверхность природные газы. Они самовозгорались и пылали тысячелетиями. Поэтому и «страна огней».
Византийский автор первой половины V столетия Приск Панийский описывая путь, ведущий из Скифии в Мидию сообщает о «пышущем из морского камня пламени». Армянский автор VIII века Гевонд, описывая события в Кавказской Албании в связи с нашествием хазар в 730 году, упоминает разрушенную ими область Атши-Багуан. Cлово «Атш», искажённое древнеперсидское «Атеш», означает огонь. Следовательно, «Атши-Багуан» — «огни Багуана». Любимое название для ресторанов, открываемых бывшими бакинцами во всех частях света - «Огни Баку». Этимология слова «Багуан» связывается с индоевропейским корнем «бага» или «бхага» - «Бог» или «Бхагаван» - «Божественный». Таким образом, Баку - город Бога.
В октябре 2007 года, при рытье котлована на месте известного бакинцам «дома Губернатора» были обнаружены остатки фундамента бывшей крепостной стены, фрагменты колонны, каменные стелы. На глубине 6-8 метров найдено большое количество керамики, которая по заключениям археологов датируется античным периодом (IV-I век до нашей эры). Интересно, что большинство находок были обнаружены под слоем синей глины.
Образование этого слоя связано скорее всего с периодическими изменениями уровня Каспийского моря. Можно предположить, что наиболее древняя часть города находилась на побережье или даже в Бакинской бухте и разгадку античной истории одного из самых загадочных городов мира нужно искать… на дне моря.
Однако, вернёмся к башне. По одной из наиболее популярных версий последнего времени её предназначение было культовым: здесь поклонялись Солнцу. Возможно, так оно и есть, поскольку, например, расположение окон таково, что солнечный свет в них попадает только в определённое время, и по нему можно довольно точно установить момент зимнего солнцестояния. Согласен. И всё же есть сомнения…
Первое, чтобы вообще чему-то поклоняться, нужно в первую очередь иметь для этого жизненную возможность. Что нужно человеку для того, чтобы жить на Земле? Воздух, свет и пресная вода, чтобы пить её и выращивать растения для еды, возделывать землю… Баку со своей башней находится на Апшеронском полуострове. Климат здесь полупустынный. Пресной воды мало. Характерны холодная зима, мягкая весна, жаркое засушливое лето и ясная солнечная осень. Часты сильные ветры (бакинский норд, гилавар, хазри). Летом бывает очень жарко. И главная проблема всех времён - очень мало природной пресной воды. А если её не достаточно, то никто ничего ни для чего строить не будет. Потому что без воды жить невозможно. Но если башня - храм, значит, у молившихся Солнцу была вода. Откуда?
Второе. Если приглядеться, то даже на фотографиях ясно видно, что камень в тех места, где находятся окна башни, более светлый, чем в остальных местах. То есть, более «молодой», чем сама башня. А это значит, что окна в башне появились значительно позже её сооружения. Из чего следует, что если башня и имела культовое значение, то не со времени своего основания, а гораздо позднее, возможно, на несколько веков
Обратив внимание на карту с местоположением башни, можно отметить, что находится она на самом краю Бакинской бухты, причём, в её крайней северной точке, на изгибе. На надпись на карте сообщающую, что башня построена в XII веке, можно не обращать внимания. Это банальная ошибка археологов: возраст башни они определяли по надписи на арабском языке, вмонтированной в её стену, не заметив, что камень с надписью - пришлый, и был вставлен в стену арабскими завоевателями. Цементный раствор, которым они это делали, по составу совершенно другой, чем у остальной кладки. Завоеватели не строили этой башен. Скорее наоборот. Сломать у них не получилось, стены слишком толстые, возни много, тогда они установили на башне свою «наклейку». Вставить камень - это же не саму башню строить. А уважаемые учёные об этом как-то не догадались.
Как было сказано выше, само поселение в древние времена наверняка находилось там, где сейчас плещутся волны Бакинской бухты. Уровень Каспийского моря был значительно ниже, и броситься с башни в море, как о том гласит популярная легенда, было никак невозможно. О том, что уровень моря был много ниже, говорит хотя бы такой исторический факт: туркменские племена, переселившиеся в Азербайджан и Малую Азию, перекочевали туда из Туркмении посуху - по песчаной косе, тянувшейся от Туркмении до Апшеронского полуострова через всё Каспийское море. Они не были мореплавателями, они перешли море с востока на запад, не замочив ног. Почему? Потому что существовал проход с востока на запад. Море находилось гораздо ниже. И не было Бакинской бухты. А была плодородная земля. Если её орошать, конечно.
Чем орошать? Водой из башни. Если в башне нет окон. Если она полая внутри от основания до самого верха. Если у неё нет никакой крыши. То это что? Это - водонапорная башня! Ёмкость для воды - самый жизненно важный объект во все времена!
Но откуда в башню могла поступать вода?
Источник первый - атмосферный. Поскольку башня изначально была сквозной до земли, то во время дождей вода легко проникала в башню и стекала по стенам в желоба на ярусах вдоль стен. Далее по керамической трубе вода поступала на первый этаж и накапливалась в каменном колодце. Существовал и второй источник влаги - вода, конденсируемая из воздуха. Башня расположена на берегу моря, где влажность всегда повышенная, а в утренние часы - конденсируется на земной поверхности в виде росы. Толстые стены и высота башни создают большую разницу температур между воздухом снаружи и внутри башни, что также усиливает конденсацию влаги (Толщина стен в основании - 5 метров, вверху - 4 метра). Выступы на ярусах верхних этажей шире, чем внизу. Внешняя сторона башни имеет широкую поверхность для водосбора. Крыши у башни не было. Вода с наружной стороны башенной стены затекала в щели между камнями и проникала во внутреннее пространство. Если обратить внимание на ребристую верхнюю часть внешней поверхности башни, то камни на ребристой части не так плотно подогнаны друг к другу, как в нижней части башни, между ними, вероятно сознательно, строителями каменного сооружения оставлены щели. К тому же, и сама ребристая часть выступа башни также увеличивала поверхность водосбора. На старых схемах можно также заметить следующую деталь: внутри башни выступы ярусов значительно шире именно на верхних ярусах, т.е. там, где за счет ребристой поверхности площадь водосбора увеличивалась, а, следовательно, и возможности для сбора влаги, было больше.
Источник второй - кяриз. Почти 3 000 лет назад, еще за 300 лет до войны персов с греками, в персидском городе Гонабад была сооружена действующая до сих пор система кяризов. Не случайно античный историк Полибий сообщал о кяризах Южной Парфии, отмечая, что тому, кто проведет «ключевую воду в местность, до той поры не орошенную», предоставлялась в пользование сроком на пять поколений вся область. Что такое кяриз? Кяриз считается одним из величайших изобретений человечества! Эта водопроводная система способная собирать воду из подземных горизонтов и транспортировать ее в города и ирригационные каналы. Благодаря этому изобретению Персия смогла существовать и развиваться в условиях засушливого климата.
Гидротехническая система кяризов включает в себя основной колодец, который получает воду из подземного горизонта, систему туннелей, по которой вода транспортируется в определенное место, и вертикальные скважины для вентиляции вдоль всего маршрута, что также позволяет конденсировать влагу. Ко всему прочему, подземный водовод значительно снижает испарение драгоценной влаги. Строительство кяризов, глубина которых доходила до нескольких сотен метров, а длина галерей — десятков километров, являлось чрезвычайно трудоемким делом. Причем, мастера рыли колодцы снизу вверх, что было очень опасным занятием. Кяризы - уникальные сооружения, позволяющие добывать воду с большой глубины сложными цепочками подземных галерей и вертикальных смотровых колодцев, самотеком выводя воду в нужное место! Например - к Девичьей башне, под которой нет ни одного водонасыщенного пласта.
Правитель Хорасана Абдуллах ибн Тахир (830-840 гг.) даже поручил знатокам религиозного права (факихам) составить специальное руководство по кяризам. Автор XI в. Гардизи пишет, что составленная книга «Китаб ал-Куний» («Книга о колодцах») продолжала служить и в его время, то есть, спустя 200 лет после ее написания. Знаменитая гонабадская система кяризов, включённая ЮНЕСКО в список всемирного наследия, действует до сих пор, несмотря на то, что была построена 2700 лет назад. В наши дни она обеспечивает водой примерно 40 000 человек. Длина гонабадских кяризов составляет 33 113 метров, они содержат 427 углублений для воды. Сооружения построены с использованием знаний законов физики, геологии и гидравлики.
Как я уже отметил, в недрах под Девичьей Башней воды нет, но выше, на склонах Бакинского холма, там, где находится дворец ширваншахов, подземная вода имеется. Даже родники есть. Расстояние от этого места до Девичьей башни - мизерное по сравнению длиной гонабадских кяризов: несколько сотен метров. Известно, что на территории дворца ширваншахов имеется кяриз XV века. Почему бы не поискать более древний кяриз? И тогда тайна Девичьей башни, наконец, откроется. Более того, обнаружение такого кяриза поставит жирную точку в определении возраста города Бога - Баку. Ибо точно известно, когда именно человечество начало использовать кяризы - 3000 лет назад.

Несмотря на огромное количество исследований, посвящённых Пушкину на протяжении вот уже трёх столетий, продолжают существовать значительные разногласия по поводу очень важных аспектов для понимания того, что же произошло в конце января 1837 года на Чёрной речке между Пушкиным и Дантесом, почему это произошло, и почему произошло именно так.
Между ними произошёл поединок на пистолетах, до сих пор ошибочно именуемый дуэлью. Почему ошибочно? Дуэлью называется только тот поединок между участвующими в нём, на который одна из сторон вызвала другую. Как известно, ни Дантес, ни Пушкин в январе 1837 года на дуэль друг друга не вызывали. Да, осенью 1836 года Пушкин действительно вызывал Дантеса на дуэль, но сам же свой вызов и отменил в связи с официально объявленной свадьбой между Дантесом и сестрой жены Пушкина Екатериной Николаевной Гончаровой. Всё. Других вызовов ни один из них никому не делал.
В январе 1837 года Пушкина вызывал на дуэль посланник Нидерландского королевства барон Луи-Якоб-Теодор ван Геккерн де Беверваард. Но на дуэль сам он не явился, а отправил туда Дантеса. Вместо себя. Интересная, кстати, дипломатическая ситуация: офицер русской армии выходит на поединок с подданным России Пушкиным, представляя на поединке посла иностранной державы, олицетворяющего собой Нидерландское королевство. Повторяю, для Дантеса это поединок, а не дуэль: лично он никого никуда не вызывал, и его тоже никуда не вызывали.

У любого народа - сказки - квинтэссенция народной мудрости и народного характера. Тысячи лет жизненного опыта. Историческая правда. И даже пророчество о его будущем. Это несомненно для любой народной сказки. В том числе, как я искренне верю, и для сказки про курочку Рябу.
Таинственная сказка! Как только маленький человечек начинает различать смысл произносимой взрослыми речи, первое, что делают взрослые: рассказывают ему эту потрясающую сказку с таким глубоким древним смыслом, разгадать который обычному современному взрослому человеку никак невозможно. Перечислю героев сказки: курица, дед, баба, мышь и, конечно, яйцо. Одомашненная птица, два взрослых пожилых человека, дикий зверь и нечто.
Начнём с курицы. Что мы о ней знаем? Мы знаем, что её зовут Ряба. То есть, речь идёт не о белой или чёрной, или одноцветной курице, а именно о пёстрой (или, как говорят в просторечии, о рябой). Почему? Почему курица непременно пёстрая? В чём дело? Нет ответа.
Чем занимаются люди? Они пытаются разбить золотое яйцо. Причём, делают это очень упорно, изо всех сил. Золото - это металл. Разбить металл невозможно. Можно согнуть, расплющить, что угодно, но не разбить. Двое взрослых людей с неистовым упорством стремятся разбить то, что в принципе разбить нельзя. Почему они, как сумасшедшие, пытаются совершить то, что невозможно в принципе? Чего они добиваются? Нет ответа.
Мышь. Почему именно мышь? Не медведь, который гораздо сильнее. Не муха. Не комар. А конкретно - мышь. Олицетворением чего в данном случае является это животное? Почему мыши, именно мыши, удаётся невозможное: разбить то, чего в принципе разбить нельзя? Причём, обратите внимание - чем она его разбивает? Мышиным хвостиком. Не топором. Не кувалдой. Обыкновенным тоненьким хвостиком. Пробовал кто-нибудь разбивать яйца мышиными хвостиками? И каков результат? Конечно, никакого. А почему её хвостик - разбил металлическое яйцо? Нет ответа.
Итак, яйцо, которое так упорно пытались разбить люди, наконец-то разбито. Не людьми, но разбито. Но люди не радуются этому, а плачут. Потрясающая сказка. О чём плакать, если вы сами того хотели? Опять нет ответа.
Ещё вопрос: зачем мышка пришла? Разве её звали? Нет. В сказке про репку мышку позвала кошка. А здесь? Никто. Может быть, яйца - её основная пища? Нет. Мыши по большей части питаются растительной пищей, зерном, например. Но не яйцами. Мыши не плотоядны. Зачем ей было приходить и заниматься не своей проблемой? Нет ответа.
Что успокаивает людей? Обещание пёстрой курицы впредь дарить людям только обычные куриные яйца. То есть, пёстрая курица способна одинаково успешно создавать яйцеподобные предметы, как из металла, так и биологического происхождения. Очень необычная пёстрая курица. Ей в принципе всё равно какие яйца производить. Почему у неё такое странное свойство? Нет ответа.
Итак. Люди ведут себя, как совершенные идиоты. Пытаются разбить небьющееся, добиваясь непонятно какой цели, а потом рыдают, когда это удаётся. Мышь успешно занимается тем, что ей несвойственно и о чём её никто не просил. Курица (исключительно пёстрого цвета!) создаёт предметы из абсолютно разного вещества, назначение которых ей в принципе безразлично.
Так о чём эта гениальная сказка? Какой смысл хотят вложить в неё взрослые, рассказывая обо всём этом ребёночку? Нет ответа.
Я уверен, что объяснение всему этому есть, и, может быть, кто-то о нём уже догадывается. Но широкому кругу читателей пока, увы, не известно ничего.

Теория неопределённости
Хотите увидеть Вечность? Нет ничего проще. Нарисуйте на листе бумаги замкнутую линию. А теперь начните в любом её месте взглядом или пальцем, чем угодно, движение. Где его начало? Не важно. Где конец? Его вообще нет, потому что линия - замкнутая. Сколько бы вы не двигали взглядом по замкнутой линии, вы никогда не доберётесь до её конца. Если уменьшить размеры линии или увеличить их, не изменится ничего. Линия может быть величиной с диаметр Земли или величиной с диаметр атома: бесконечность движения по ней от этого не изменится ни на сколько.
Будущее - прошлое, которого ещё нет. Прошлое - будущее, которого уже нет. Настоящее - воображаемое место перехода будущего в прошлое. Отдельно от них настоящего не существует.
Любой отрезок времени имеет неопределённую длину. Каким бы кратким ни был этот отрезок, его всегда можно разделить надвое. И не только надвое, но на любое число раз. При этом одна его часть станет прошлым, другая - будущим, а неопределённость между ними - и есть то самое, что именуется «настоящим». Не существует ни бесконечно длинного, ни бесконечно короткого отрезка времени.
Любая конкретная точка является облачком неопределённостей её местоположения, внутри которого точка по-прежнему имеет погрешность определения. Следовательно, не существует точки пространства с абсолютно точными (до какой-либо конечной цифры) конкретными координатами.
Следовательно, попытки определения конкретных (не приблизительных) величин времени и пространства бессмысленны, ибо их нет. Пространство в каждой своей точке и время в каждом своём отрезке – волны. Время сжимается и растягивается, проявляя таким образом свойства волны. Облачко точки тоже сжимается и растягивается, проявляя свойства волны. Возможно, поэтому определить единицу времени или точку пространства с абсолютной точностью невозможно. Единица времени и точка не являются дискретными (конечными) величинами. Поэтому умножая волну на волну нельзя говорить о стабильной дискретной величине полученного результата. Время и пространство стабильны в своей неопределённости. И их результат – тоже.
Как бы тщательно мы ни производили свои измерения, в любом случае погрешность определения точки, как и погрешность определения единицы времени, никогда не будут равны нулю. Они останутся. Пространство времени сжимаемо и растягиваемо, как волна или вибрация. Таким образом, с изрядной долей уверенности можно констатировать факт: наш мир зыбок, он существует в вибрациях. Он сжимаем и растягиваем. Следовательно, говорить о какой-либо определённой и незыблемой скорости света – тоже бессмысленно. Любая скорость зависит от времени и расстояния. Но если и время, и расстояния являются не дискретными, а волновыми (вибрационными) явлениями, то не может существовать в стабильном виде и их производная – скорость чего-либо относительно чего-либо иного... Возможно, вечность – это отсутствие времени или его присутствие, но в иных вибрациях, иных изменяемых волновых структурах.
Время является непрерывно изменяющимся измерением пространства. Оно - течение пространства, изменение его вибрационной (излучаемой) энергии. Изменения эти непрерывны и необратимы. Вернувшись в то же местоположение Х, У и Z, на самом деле мы возвращаемся в другое место, потому что координата Т (время) изменилась. Вибрация точки стала другой. Произошёл сдвиг: будущее стало прошлым. Координата Т меняется непрерывно и необратимо. Не существует одного и того же места. Оно постоянно меняется: «стареет на глазах», как мы могли бы сказать. Нам известно о том, что Вселенная постоянно расширяется, причём - с ускорением. Это означает, что местоположение каждого объекта во Вселенной в связи с её ускоряющимся расширением в любой момент времени занимает иное положение в пространстве. С учётом того, что и само время изменяется, можно сказать, что любая точка пространства в любой момент времени имеет новое местоположение по всем четырём измерениям: Х, У, Z и Т. Именно в этом отношении я применяю термин «текущее пространство».
Мы часто упускаем из вида: то, что для нас равно десяткам миллиардов лет... где-то может составлять лишь доли секунды.
Ни у одной точки в мире нет точных координат. Всегда только приблизительные с заданной степенью точности. Как бы точно ни производились измерения, они никогда не будут абсолютно верными. Потому что никаких абсолютно точных координат вообще не существует. Любая точка в действительности - облако точек, определяющих её приблизительное местоположение. Пусть бесконечно малое по размеру, но облако, а не конкретная точка. Ибо точка - вибрация пространства. А у вибрации нет строго определённого места. У вибрации нет и не может существовать определенного местоположения. Вибрация, находящаяся в определённом местоположении невозможна по определению. Вибрирование энергии, неопределённость местоположения – главное условие существования пространства, главное условие существования времени, а значит, и главное условие существования всего.
Всё конкретное и строго определённое существует только в воображении человека. Природа же всегда приблизительна. Всё сущее имеет право на некоторую неопределённость существования. Пространство есть вибрация энергии. Слово, как выражение мысли, тоже – вибрация энергии.
Существует обратная сторона пространства. Фактически - то же самое пространство, но как бы вывернутое наизнанку, с противоположной стороны. Почему "как бы" ? Потому что реально это то же самое пространство и есть, но благодаря тому, что оно огромно, мы не замечаем того, что оно обладает свойством ленты Мебиуса.
Не существует точно вычисляемой точки пространства. Не существует мгновения с точными параметрами. Все приблизительно. Мир существует за счет вибраций. За счет приблизительности. Нигде и ни у чего не существует абсолютно точных координат. Абсолютно точное, безукоризненное - идеал. Идеал - исчезновение всего приблизительного. Идеала не существует. Время приблизительно. Настоящее время есть сингулярный бесконечно малый момент неопределённости между прошлым и будущим. Поэтому все реальное находится одновременно и отчасти в прошлом (чуть назад) и в будущем (чуть вперед). Настоящее время - отсутствующий идеал, к которому стремятся оба вектора времени: прошлое - к бесконечно большой величине, равной нулю. Будущее - к бесконечно малой величине, тоже равной нулю. Ноль - единственная идеальная точка настоящего времени. Однако, фактически она недостижима. Потому что ее нет, она виртуальна, как виртуальны частицы в вакууме, мгновенно аннигилирующие с реальными частицами.