Отсияло солнечное утро.
Заструилось небо на закат…
Истекает светом Брахмапутра,
Принимая звёздный виноград.
Многорука жизнь и многолика
В отраженьях движущихся вод,
Лишь «амаравати» и «чандрика»
Рядом кто-то вслух произнесёт,
Тотчас зазеркалье станет ширью,
И, воспрянув, времени волна
Дхритараштры и Вичитравирьи
Высветит из бездны имена.
Вишну промелькнёт быстрее ветра,
За виманом ринется виман,
Столько крови примет Курукшетра,
Что багровым станет океан.
И напомнит всем владыка мира
О покое, счастье и любви,
Всюду станет править Юдхиштхира -
Самый справедливый меж людьми…
Но бледнеет звёздная тиара,
И уста смыкает бездна вод,
Только «кинтамани» и «ишвара»
Рядом кто-то вслух произнесёт.
Заструилось небо на закат…
Истекает светом Брахмапутра,
Принимая звёздный виноград.
Многорука жизнь и многолика
В отраженьях движущихся вод,
Лишь «амаравати» и «чандрика»
Рядом кто-то вслух произнесёт,
Тотчас зазеркалье станет ширью,
И, воспрянув, времени волна
Дхритараштры и Вичитравирьи
Высветит из бездны имена.
Вишну промелькнёт быстрее ветра,
За виманом ринется виман,
Столько крови примет Курукшетра,
Что багровым станет океан.
И напомнит всем владыка мира
О покое, счастье и любви,
Всюду станет править Юдхиштхира -
Самый справедливый меж людьми…
Но бледнеет звёздная тиара,
И уста смыкает бездна вод,
Только «кинтамани» и «ишвара»
Рядом кто-то вслух произнесёт.