Он не нравился устоям,
Словно надпись на заборе:
Не шагал с другими строем
И не пел ни разу в хоре.
Шла за ним дурная слава,
Вызревали гроздья гнева:
Если всем уже направо,
То ему опять налево.
Вечно вёл себя вихрасто,
Гулеванил до рассвета.
За спиной шептались часто:
- Ну, теперь-то песня спета…
Всё прошло, осталось небо,
Только он того же нрава:
Всем давно уже налево,
Одному ему направо.