Готовится к выходу новая книга Эльдара Ахадова "Крайний Север"
О "северных рассказах" автора в своей статье литературный критик Наталия Лихтенфельд сообщает следующее:
"Говоря о художественных особенностях прозы Э. Ахадова, надо отметить, прежде всего, ее поэтичность. И неудивительно, так как перед нами проза тонкого лирического поэта. Небольшие по объему рассказы часто напоминают верлибры, в которых есть красота северной романтики, метафоричность, где из каждой частности выстраивается объемная образная картина — словесный пейзаж, готовый к тому, чтоб перенестись на полотно художника: "Плывут туманы над Нижней Тунгуской. Плывут, плывут. Просвечивают сквозь них долгие, протяжные, словно эхо, берега: где высокие да обрывистые, где низкие да замшелые. Бегут по берегам деревья лесные — лиственницы, березки… Бегут, бегут, прячутся в туманах от ветра осеннего, студеного, непременного".
Так начинается один из его многочисленных рассказов, которые можно было бы отнести к стихам в прозе. Ведь ритмика прозы тяготеет к народному стиху, былинам, сказам. Прослеживается параллель с уральской певучестью Бажова, с его персонификацией природных сил. У Ахадова это может быть "древний, манящий, таежный голос, сказочный голос девки-Синильги" в туманах, которые напоминают человеческие души или совершенно реальная, но кажущаяся сказочной "юная ненецкая мадонна", покачивающая "колыбель в дрожащем посреди небес вертолете".
Несмотря на то, что в прозе структурно присутствует налет сказочности и многие из рассказов даже начинаются со слов "жили-были" или "в одной далекой-предалекой стране", мы имеет дело с абсолютно реальным повествованием о природе и людях. Как произведения Пришвина, посвященные природе, отличаются живописностью языка, так и Ахадова можно назвать последователем "певца русской природы".
Проза, написанная не только с большой любовью к тому, о чем повествует автор, но часто и с юмором, может увлечь читателя такой же непредсказуемостью, которая встречается в рассказах Пришвина и Паустовского.
Писатель восхищается людьми, живущими и работающими на Севере, которые преодолевая трудности, в том числе и сложно подчиняемую природу, восходят к символу чуда, бескорыстия: "Замечательные люди живут на Севере! Ни на кого они не похожи! Не каждый их поймет".
Поэтический язык, спокойное течение речи, адекватный тон писателя, воспринимающего мир без патологических заскоков, чистота мысли и такое же отношение к людям — это теперь такая редкость, что если бы даже книга не обладала теми художественными достоинствами, которыми она обладает, то и тогда ее следовало бы прочитать для восстановления души и духа".
О "северных рассказах" автора в своей статье литературный критик Наталия Лихтенфельд сообщает следующее:
"Говоря о художественных особенностях прозы Э. Ахадова, надо отметить, прежде всего, ее поэтичность. И неудивительно, так как перед нами проза тонкого лирического поэта. Небольшие по объему рассказы часто напоминают верлибры, в которых есть красота северной романтики, метафоричность, где из каждой частности выстраивается объемная образная картина — словесный пейзаж, готовый к тому, чтоб перенестись на полотно художника: "Плывут туманы над Нижней Тунгуской. Плывут, плывут. Просвечивают сквозь них долгие, протяжные, словно эхо, берега: где высокие да обрывистые, где низкие да замшелые. Бегут по берегам деревья лесные — лиственницы, березки… Бегут, бегут, прячутся в туманах от ветра осеннего, студеного, непременного".
Так начинается один из его многочисленных рассказов, которые можно было бы отнести к стихам в прозе. Ведь ритмика прозы тяготеет к народному стиху, былинам, сказам. Прослеживается параллель с уральской певучестью Бажова, с его персонификацией природных сил. У Ахадова это может быть "древний, манящий, таежный голос, сказочный голос девки-Синильги" в туманах, которые напоминают человеческие души или совершенно реальная, но кажущаяся сказочной "юная ненецкая мадонна", покачивающая "колыбель в дрожащем посреди небес вертолете".
Несмотря на то, что в прозе структурно присутствует налет сказочности и многие из рассказов даже начинаются со слов "жили-были" или "в одной далекой-предалекой стране", мы имеет дело с абсолютно реальным повествованием о природе и людях. Как произведения Пришвина, посвященные природе, отличаются живописностью языка, так и Ахадова можно назвать последователем "певца русской природы".
Проза, написанная не только с большой любовью к тому, о чем повествует автор, но часто и с юмором, может увлечь читателя такой же непредсказуемостью, которая встречается в рассказах Пришвина и Паустовского.
Писатель восхищается людьми, живущими и работающими на Севере, которые преодолевая трудности, в том числе и сложно подчиняемую природу, восходят к символу чуда, бескорыстия: "Замечательные люди живут на Севере! Ни на кого они не похожи! Не каждый их поймет".
Поэтический язык, спокойное течение речи, адекватный тон писателя, воспринимающего мир без патологических заскоков, чистота мысли и такое же отношение к людям — это теперь такая редкость, что если бы даже книга не обладала теми художественными достоинствами, которыми она обладает, то и тогда ее следовало бы прочитать для восстановления души и духа".
